— Вы очень добры, — сказала Дженни.
— Вы понимаете, дорогая, что теперь я ваш опекун?
— Ой! — произнесла Дженни и подумала: «Еще один опекун!», на самом деле ей нужен был только ее дорогой Гусар.
Она задумалась, что скажут о ее стрижке, потому что миссис Уоттерсон непременно ее заметит. Но, слава Богу, обратного пути нет.
— Я думаю, именно так мы и поступим, дорогая.
Дженни согласилась, как всегда соглашалась, когда с ней говорили опекуны.
Таким образом Обурн-Лодж был сдан на год (со всей мебелью) мистеру и миссис Джордж Парракот, которые тоже хотели осмотреться. Мистер и миссис Парракот десять лет прожили в Числхерсте. Они были большими театралами, но им приходилось уходить за пять минут до конца третьего акта каждой пьесы, которую стоило смотреть. Из-за этого же они пропустили и около пятисот исполнений Национального Гимна. Поэтому, когда старый Пол Парракот неожиданно умер (но не так уж неожиданно, принимая в внимание, что они были только лишь троюродными братьями), они решили снять в Лондоне дом на год и посмотреть, как им это понравится. Ведь как ни хорош Числхерст, Бромптон-роуд, несомненно, ближе к центру.
Но Джейн Латур ничего не знала об этом. Она не слышала даже о смерти своей сестры Кэролайн. Смерть Кэролайн не годилась для рубрики новостей. Ни один редактор отдела не посвятил ей ни строчки; ни разу ее фамилия не прозвучала в здании Би-би-си; и на отдаленном острове в Южных морях, к которому причалила экс-президентская яхта, Джейн Латур не пришлось проливать слез и завешивать свою арфу на ветку дерева.
Однако даже экс-президенты пресыщаются, и приятные путешествия подходят к концу. Джейн Латур снова оказалась в Лондоне и, на языке ее профессии, отошла от дел. Она тоже в каком-то смысле осматривалась. Проводила инвентаризацию.
Через год ей исполнится сорок… сорок… сорок. А сейчас, и немедленно, и все время ей нужны были деньги… деньги… деньги.
Сорок лет… деньги…
И вот, когда однажды утром, лежа в красно-черной ванне в красно-черной ванной комнате в маленьком красно-черном доме в Стэплтон-Мьюз, Джейн сравнивала — в последнее время ей довольно часто приходилось это делать — свои задолженности банку с активами, которых в этот момент почти не было, она вдруг неожиданно вспомнила о своей сестре Кэролайн. Они с Кэролайн были совладелицами Обурн-Лоджа; у нее даже сохранился ключ, на который ей давало право совместное владение. Правда, Кэролайн выплачивала ей ежегодно половину предполагаемой арендной платы, но почему бы Кэролайн не выкупить ее долю? Дом должен стоить… сколько? Шесть… восемь… десять тысяч? Пять тысяч фунтов для Джейн Латур! Она вытянула руку и бросила в воду еще пригоршню соли для ванны. Она сумеет добиться этого.
