Кафе было не из самых роскошных, хотя и не забегаловка-рыгаловка, так что и посетители тут были попроще, чем в Художественном Салоне. Никаких тебе фраков и пышных платьев, пиджаки и котелки.
Собственно, и посетителей, несмотря на вечернюю пору, было немного.
Усатый тип в котелке, попыхивая сигарой, клеил скучающую служанку.
Мрачный тип в шляпе, с хмурым взглядом убийцы, наблюдал за теми, кто сидел напротив него. Его подружка в лазурно-голубом платье и любопытной шляпке, похожей на тюрбан, хихикала над ним и явно поддразнивала.
Маленькая старушка в глухом черном платье и шляпе величиной с тележное колесо манерно цедила кофе.
Двое мужчин, тех, за которыми наблюдал Мрачный, грохотали костями в стаканчике, играя то ли в нарды, то ли во что-то похожее. Рядом с ними отчаянно тосковала молоденькая девушка в темно-синем. Может, дочка, может, жена одного из игроков.
Одинокий толстяк в котелке и пальто – и не жарко ему по лету? – тянул из бокала опалесцирующую зеленовато-мутную жидкость. Февер, здешний аналог абсента, а может и абсент, только по-другому называется. Во всяком случае, пили его очень похоже – разбавляя водой, от которой он мутнел. Чем, собственно, Толстый и занимался: наливал в высокий бокал февер из темно-зеленой бутылки и доливал из сифона воду.
Восемь человек. Ну и она, Кристина, в простом темно-синем платье до пола – в здешнем мире даже обнаженная лодыжка, это уже эротика – синей шляпе, величиной и формой, напоминавшей мельничный жернов, и с маленькой увесистой сумочкой.
Где этот тип шатается?! Еще немного и официант спросит, какого ляда дамочка сидит и ничего не заказывает. После нескольких попыток отравления Кристина побаивалась есть в непроверенных местах.
Она бросила еще один взгляд на часы – ровно пять! – а когда подняла его, то увидела перед собой ту самую старушку с кофе. Только уже без кофе.
Что ей…?
Кристина вздрогнула.
Со старого женского лица, морщинистого, как кожа черепахи Тортилы, на нее смотрели молодые и МУЖСКИЕ глаза.
- Ты пришла, - тихо произнесла «старушка» мужским голосом.
Кристина собралась:
- Это ты передал мне записку?
- Ага, - подмигнула «старушка».
Это точно был не Спектр: все, его встречавшие – и выжившие после этого – описывали его как человека среднего роста. Этот же… «старушка»… был низкорослым. И не похожим ни на полковника, ни на писателя, ни, тем более, на ту подружку.
- Как ты ее подсунул?
- Никто, - веселый светло-карий глаз подмигнул – не замечает официантов.
