За Алатаром, дальше на востоке, располагался почти равносторонний треугольник небольшого континента под названием Весп. Он был полностью выделен зеленым цветом одного из заклятых друзей-соседей Ларса, хотя один из углов и был помечен как «временно занятая территория Ларса». Временно, как узнала Кристина, она была занята уже восемьдесят лет. Как говорится – нет ничего более постоянного, чем временное.
Вторым континентом Южного полушария после Поллен был Шауд, при одном взгляде на который у эпилептика случился бы приступ. Там было намешано черте что – независимые государства-крохотули, бывшие колонии, новые колонии, прежние колонии, непризнаваемые никем сепаратисты, уморительно важные диктатуры из двух городов и трех деревень… Кипящий котел, в котором постоянно кто-то с кем-то воевал, далекий от Ларса – тем более, никаких колоний в нем он не имел, поэтому Шауд был интересен ларсийцам так же, как аргентинцам – балканские войны.
Ну и по два небольших континента на северном и южном полюсе. Никем не населенные и поэтому неинтересные никому. Ну, кроме разве что гонки на предмет «Чей флаг первым окажется на полюсе». Пока не выигрывал никто.
Кристина потянулась – чуть слышно хрустнул позвоночник – потерла глаза пальцами и взглянула на часы. Ого! Она просидела тут почти целый день, а впереди еще Художественный салон!
Может…
Кристина бросила быстрый взгляд на шкатулку с волшебными пилюлями.
Может, не стоит? А, ладно, не наркотик же! Всегда хотелось, чтобы вот так – раз и всё прошло.
* * *
Художественный салон кипел. Другого определения, наверное, было и не подобрать. Несколько огромных залов со сводчатыми потолками, а на стенах – картины, картины, картины… На самые разные сюжеты, от банальных бытовых, а то и просто вида какого-то переулка, до батальных полотен с десятками сражающихся, самых разных размеров, от миниатюр размером в половину писчего листа, до огромных картинищ, висящих под самым потолком – Кристина на всякий случай к ним не приближалась, а то мало ли… - гравюры, акварели, масло, гуашь, карандаши…
Ну и, естественно, все залы заполнены людьми.
Возле каждой группки картин сидел на стуле их автор, любезно рассказывающий всем желающим о своем творчестве. Ну или нелюбезно, если таковых любопытных оказалось слишком много.
Солидные господа, в черных шелковых цилиндрах, удивительно похожие на пингвинов. Сходство еще больше усугублялось тем, что помимо черных фраков и белых жилетов они носили под горлом не галстуки-бабочки как подсознательно ожидалось Кристиной, а небольшие слюнявчики-горжеты, расшитые золотом. Вылитые императорские пингвины.
