В Приладожское мы добрались за час с небольшим, к пяти пополудни. По дороге валькирия будто невзначай заметила, что если мне вдруг понадобятся в будущем деньги, печатающиеся в различных Тенях, я могу запросто обменять в “Сампо” на серебро или наши банкноты. Хозяин заведения полностью в курсе дела, он с семьёй живёт на “короткой дороге”, “Спираль” для него дом родной. Как он там поселился? Долгая история, учитывая, что ремесло наследственное, его пращуры обитали там незнамо сколько лет.
— Известно, сколько всего людей пользуется “короткими дорогами”? — Понятия не имею, учитывая общее количество Теней… С нашей стороны примерно полторы сотни. Все друг друга знают, разумеется, потому к новичкам отношение настороженное. Некоторые просто катаются, срезая путь, у других интересы более глубокие — от исследовательских до бизнеса. Трое ребят, что помогли вам избавиться от протея Лесной Девы, как раз из категории исследователей, тешат своё любопытство. Говорят, пару раз нарывались на серьёзные неприятности, но как-то выкрутились. — Например? — Да очень просто. Заметили, что с той стороны номерные знаки на машинах аналогичны нашим? А вот если нырнуть в следующий слой, то фон номеров чёрный, а буквы и цифры белые, как у нас на автомобилях министерства обороны. И таких мелочей множество, на любой можно проколоться, вызвать нездоровый интерес со стороны властей или кого похуже…
В резиденции деда Хемминга мы застали идиллию: старикан, потребляя целебную можжевеловку, травил байки из “раньших времён”, просвещая Данилу насчёт работы снайперов в условиях приполярных областей на Северном фронте. Конечно же, он воевал где-то под Мурманском. Даня целомудренно пил чай, кивал и время от времени переспрашивал, благо язык у Хемминга подвешен изрядно, от рассказа не оторвёшься.
— Итак? — без лишних приветствий спросила Ольга. — Результаты? — Очень на них надеюсь, — Даня извлёк смартфон, открыл галерею. — Заснял все выпуски “Vuoksi” за три месяца начиная с июля и на всякий случай за половину октября. Ничего не понял, однако, по-моему, несколько громких заголовках встретилось.
Медноволосая отобрала у соседа “Самсунг” и углубилась в изучение фотографий. Дед, не дожидаясь ненужных просьб, плеснул мне можжевелового нектара. Эффект оказался прежним — усталость от дороги как рукой сняло, мысли прояснились.
— Есть! — несколько минут спустя прадедова правнучка едва не взвизгнула от восторга. — Вы не поверите, есть! Двадцать первое июля тысяча девятьсот пятнадцатого! Пертсюкянлампи, оно же нынешнее Снетково, от Моторного пять с лишним километров севернее! Сейчас, сейчас, переведу и всё расскажу!
