Айвен задумчиво почесал нос, оценивающе оглядел эмиссара прогрессоров.
— Понимаешь ли, Диана, во главе такой кафедры в остарийской академии должна стоять женщина, а не мужчина, поверь на слово. И реально трудно найти среди медиков женщину, соответствующую моим требованиям.
— ?!
— Она должна быть специалистом, раз. Два — должна обладать достаточно гибкой психикой, чтобы идти на компромисс и учитывать местные традиции лечения. Три — она не должна говорить остарийским девушкам и женщинам, что регулярный секс необходим для здоровья женщины, что личность партнера при этом не так важна, главное — вовремя предохраниться от нежелательной беременности, и т. д.
— А мы такое говорим? — густо покраснела Диана. — Но тогда остарийцы должны считать женщин-прогрессоров… э-э-э…
— Да. Представительницами древнейшей профессии. Именно ими они наших женщин и считают. Вот отсюда и все мои сложности с кафедрой гинекологии. Это я молчу о наших устойчивых попытках, научить остариек делать аборты. Такие идеи тоже на корню подкашивают идею о кафедре акушерства. Но я не перестал мечтать о той великой женщине, которая реально докажет местным, что мы можем им помочь.
Диана, багровая от стыда, молчала.
— Да что тут у вас в Остарии, черт возьми, происходит? — прозвучал в тишине холодный голос Генриха Таубена. Эмиссар прогрессоров Борифата, свежий, с залеченными порезами, не спеша спустился по широкой лестнице в холл, оглядывая присутствующих, небольшими, но выразительными, ледяными глазами.
Айвен подал знак ученикам, те выскочили за дверь пластиковой перегородки. Фенелле тоже бы надо было выйти, но не зря в ее психологической характеристике первым номером стояло любопытство. Она осталась сидеть на белоснежном сидении. Разговор шел на языке прогрессоров, а Таубен до сих пор наивно думал, что остарийцы его не понимают. Ну и к тому же считал местную принцессу пустым местом.
— Чего тебе, Генрих, опять не нравится? — поинтересовался Айвен.
— Я не понимаю смысла ваших заигрываний с аборигенами, — холодно ответил прогрессор, оглядев тяжелым взглядом, как он думал, землян.
— Расслабься. Тебе вредно сейчас психовать, — наставительно заметил Айвен. — Мало ли чего ты по жизни не понимаешь?
— Я встретил у вас в госпитале местного лекаря. А в Центре знают, что в твоей академии среди преподавателей — преподавателей, Айвен! — аборигены?
— Это ты про Хиля Эмарио? Он отличный травник — раз. И два — умеет прощупывать органы без всяких УЗИ и т. д. Неплохо ставит диагноз по запаху мочи или пота. А мои ученики, понимаешь, будут работать в глухих местах без нашей техники. Пусть учатся работать руками и носом. Это, короче, наше слабое место — без аппаратуры мы не в состоянии поставить диагноз. У меня все под контролем, не боись.
