— Такое уж наше дело мужское, госпожа дикеофора, — застенчиво сообщил молодой колбасник, — Уж не обессудьте.
— Так. Я все поняла, — раздраженно сказала Эситея. — Чего вы от меня хотите?
— Чтобы вы попросили за Камаца в Новом городе. Никогда же такого раньше не было, — перехватил инициативу в разговоре сосед-лекарь, кажется, бывший у пришедших горожан предводителем. — Ну подрались мужики. С кем не бывает? Растащили — и будет. Зачем же арестовывать? Это в Новом городе новый начальник гарнизона новые порядки наводит. Зуб у него на нас, ишь ведь как.
— Пусть отцы города за Камаца просят, — возмущенно ответила Эситея. — Я не пойду! — и она захлопнула дверь перед носом сограждан.
Но горожане не отстали. В конце концов, такая солидарность стоила того, чтобы обратить на нее внимание.
«Кто его знает, может и есть в этом Камаце что хорошее, или просто ненависть к чужакам объединяет?»
Добила дикеофору Катея Камац, еще не снявшая повязку с искалеченной руки, прибежавшая просить за мужа.
— Вы не знаете, он хороший, — всхлипывала она и деликатно вытирала нос вышитым платком, — ну попивает немного. Ну приложит иногда, когда под горячую руку попаду. Зато потом и приласкает. Не отдавать же его чужакам на растерзание. Муж он мне все же, чай, не посторонний.
Эситея рассеянно слушала эти излияния загадочной женской души, прислонившись к косяку двери и вспоминая, куда она подевала приглашение Астайнара Эр'Солеада. Ведь не на растопку же пустила. Господин Эр'Солеад приглашал ее в Новый город. Но она, естественно, не пошла.
— Я поняла, — наконец резко сказала дикеофора. Катея Камац сразу же замолчала, испуганно посмотрела на нее. — Пойду, сказала, в Новый город просить за твоего мужа. Только оденусь потеплее.
— Да, да, госпожа дикеофора, одевайтесь теплее. Там вьюга. Такой ветрила…
Эситея заперла дверь в свою приемную, переоделась, надев красивое нижнее платье, и верхнее, тоже шерстяное, но из очень тонкой ткани. Потом нашла-таки на печке приглашение господина Эр'Солеада, тщательно застегнула на плече темно-пурпурный с серебряной вышивкой плащ дикеофоры, обулась и вышла на улицу. Пока она одевалась, сопровождающие горожане перебрались с одной улицы на другую и ждали ее у входа. Так что до Нового города дикеофора шла не одна, а возглавляла нестройную колонну заинтересованных сограждан.
— Как думаешь, они послушают дикеофору?
— А коли кто обидит ее, тому не поздоровится. Как давеча Леждина приложило, еле очухался.
