Воцарилась тишина. Собеседник не ужаснулся, не посмеялся. Даже не хмыкнул.
— Алло? — наконец решилась напомнить о себе гостья.
— Мы знаем, — ответил мужчина. Никакой веселости в его голосе уже не было.
— Что-о? А как… А что… — Марджери даже растеряла слова от неожиданности и возмущения. — И что, ничего нельзя сделать?
— Нам давно сообщили про атаки, — снова заговорил программист. — Но мы не стали влезать. Посудите сами. Мы когда-то родили идею. Облекли ее в плоть. Мы сделали свою работу очень хорошо, посвятили ей десятки лет и заслуженно отправились отдыхать. Кстати, оставив компанию на неплохих специалистов! То, что нас не будут беспокоить, было отдельно прописано на бумаге. Долгое время мы наслаждались индивидуальным раем, а потом узнали, к чему наше детище привело на Земле. Катастрофическое ухудшение демографии, потеря интереса к жизни…
— Я знаю, — перебила Маргарита.
— Знаете… Ну вот и представьте теперь: вы потратили жизнь на создание чего-то прекрасного. Способного помочь множеству людей и сделать мир заметно лучше. А потом выяснили, что оно превратилось в тотальное зло. Когда мы узнали о хакерских атаках, то решили, что это — естественный закат Игры. Нужно дожить, сколько отведено, и всё.
— Значит это действительно конец? Больше ничего не будет? — Маргарита зябко поежилась в своем пустом корабле, обхватила плечи руками. Осознавать всю безнадежность положения в полном одиночестве оказалось особенно тяжело.
— Будет! — недовольно пробормотал голос. — Мы с товарищами тут договорились об одной единственной вещи: пусть все катится к чертям, если никто из игроков не доберется сюда, чтобы лично попросить нас о помощи. Ну, чисто фэнтезюшный такой заворот. Никто всерьез не верил в эту идею. А вы вот, барышня, долетели. И теперь нам придется отрывать свои задницы от насиженных мест и снова приступать к работе.
Волна облегчения прокатилась по телу, выбила слезы из глаз. Что там рождаемость, что суицидники? Это где-то в реале. А здесь и сейчас хочется просто жить. И верить, что впереди ждет еще много хорошего.
— Спасибо, — дрожащими губами прошептала женщина.
— Да пока не за что. Может, хотите и для себя что-нибудь попросить? На правах спасительницы человечества, так сказать.
Мысли путались. Точнее не так. Голова просто была звеняще-пуста. Тело просило сна. Много-много часов беспробудного лежания под теплым одеялом. Глобальная и в кои-то веки действительно значимая миссия осталась позади. Чего еще можно хотеть?
