Он заметил нас, только когда мы остановились возле его стола. Хоффман — коротышка не выше пяти футов. Фигурой он напоминает бочонок. На его блестящей лысой голове сохранился лишь венчик волос, зато брови на редкость густые. Они выступают вперед чуть ли не на дюйм, придавая глазам устрашающий вид. В действительно же Хоффман не более свиреп, чем Санта Клаус. Его можно запросто обмануть во всем, что не касается строительных проектов.
— Привет, ребята, — сказал он, указывая на стулья у стены. — Подвиньте их и располагайтесь с удобствами. Извините, забыл, как вас зовут.
Мы представились. Я сказал:
— Мы хотим переговорить со всеми, кто был знаком с Куртом, мистер Хоффман. А раз вы собираетесь уходить, с вас и начнем.
— Я останусь здесь столько времени, сколько вам потребуется. Спрашивайте.
— Спасибо, — сказал я. — Прежде всего, правильно ли я понял по телефону, что в последний раз вы видели Курта в пять вечера во вторник, когда он уходил с работы?
— В пять или несколькими минутами позднее. Во вторник я приехал в контору, когда все уже собирались расходиться по домам. Я не пришел бы, но мне нужны были кое-какие бумаги, а они находились здесь. Я воспользовался приходом, чтобы ознакомиться с графиком работ информацией учетчика и прочими текущими делами. В общем, пробыл я здесь примерно полчаса и уехал в половине шестого.
— А остальные ушли в пять? В то же время, что и Курт?
Он кивнул.
— Значит, Курта вы видели в последний раз, когда он выходил за дверь?
— Нет. В последний раз я видел его несколькими минутами позднее. Я подошел к окну, возле которого у нас картотека, и увидел, что он стоит на автобусной остановке.
— Один?
— Кроме него там стояло ещё человек пять. Большая часть моих сотрудников ездит на работу на своих машинах, но человек двенадцать пользуются автобусом.
— Кого-нибудь из ожидавших вы могли бы узнать?
Хоффман задумался:
— Вряд ли. Я бросил в окно мимолетный взгляд, хотя обратил внимание, что Курт стоит отдельно от других.
— В этом не было ничего необычного, мистер Хоффман? — спросил я. — Я хочу сказать, он всегда держался особняком?
— После несчастного случая, когда погибла его семья, — да, — ответил Хоффман. — Он напоминал мне зомби, избегавшего людей, когда только можно. Даже в столовой усаживался один и никогда не вступал в разговоры с сотрудниками. Не то чтобы он был груб с людьми, просто абсолютно безучастен, безразличен. Хотел, чтобы его оставили в покое. Курт и прежде был замкнут и застенчив. Он не вступал в близкие отношения с рабочими, хотя легко находил общий язык с конторскими служащими. Его общение с людьми, с которыми он вместе работал, ограничивалось служебным временем. Никто из сотрудников не заходил к Курту домой, не был знаком с его семьей.
