– Хорошо, молодой человек, можете быть свободны. Вы все сделали правильно.
Семичастный вернулся за стол и потянулся к телефону. Нужно было позвонить Шелепину.
– Александр Николаевич, добрый вечер.
– Добрый вечер, Владимир Ефимович, что нового?
– Леонид Ильич в добром здравии, скорее всего тяжко пережил момент «перепила», зол на медиков, не думаю, что будет «дело врачей», но руку на пульсе держать надо.
– А Черненко?
– По словам очевидцев, Черненко нездоровилось еще двенадцатого апреля, скорей всего банальная простуда.
– Спасибо, Владимир Ефимович, ты меня успокоил.
Вечер. Кремлевская больница.
Станислав Петрович спешил к своему пациенту. Пациент был особо важным. Конечно, Станислав Петрович немного мандражировал, одно дело члены ЦК и их родственники, другое сам Генеральный секретарь, да еще этот странный выпад его охраны по поводу списка анализов.
– Добрый вечер, Леонид Ильич, ну вы нас утром напугали!
– Добрый вечер! – я поздоровалась с лечащим терапевтом Брежнева.
Подвохов со здоровьем. – Я пошла на встречу доктору и описала генсека в третьем лице.
– Да, вы правы, вам шестьдесят лет, и на уровне вашего возраста вы держитесь бодрячком.
– Последствия алкогольного отравления мы сняли. ФГДС сделали, результаты будут завтра. Так что гастроэнтеролог вас посмотрит именно завтра. Более быстро анализы мы делать, к сожалению, не можем. Надеюсь, это не помешает вашим делам. Вам нужен отдых.
– Вы правы, доктор, отдых мне не помешает. Завтра я планирую поработать в палате.
– Хорошо, только ни каких посетителей кроме вашей охраны, и секретаря.
– А что с Черненко? Вы не в курсе. Я могу его навестить?
– Двухсторонняя пневмония. – Ответил доктор, он как узнал, что шеф Общего отдела Секретариата ЦК попал в больницу в один день с Генсеком, подумал недоброе.
– Вам навещать перед сном его не надо, высокая температура, ему дали снотворное. Скажите, Константин Устинович при вас не кашлял, не чихал?
– Не припоминаю. – Пожала я плечами.
– Все же, если вы были в близком контакте с Черненко, то могли подхватить простуду, поэтому если поднимется жар, сразу зовите медсестру. Пожалуйста, не подводите меня. – Попросил доктор.
– Хорошо, Станислав Петрович, я так и сделаю.
Ночь прошла спокойно, я спала и видела свои цветные сны. Поползновений со стороны сознания тела так и не было, я была в недоумении. Во всех книгах попаданцы сталкиваются с борьбой и отторжением организма при подселении. В принципе, я отнесла этот момент на состояние алкогольного опьянения – мозг Брежнева мог просто вырубится от перенапряжения, но почему после пробуждения не сработали химические системы памяти Брежнева, мне было непонятно.
