Его слова так ошеломили меня, что я даже не сразу поняла, что испытываю радость. Меня захлестнули всякие разные мысли. Поехать в путешествие? Вдвоем с отцом? До того момента я не уезжала дальше Нючёпинга, где проживали бабушка с дедушкой.
– Мы сядем на ночной поезд, потом остановимся на несколько дней на турбазе в Абиску. Оттуда мы каждый день будем отправляться в пешие походы. Ты даже представить себе не можешь, как там красиво, в горах, божественно красиво.
Но мне казалось, что я вполне могу себе это представить. Впечатления отражались в отцовской мимике. Все предвкушение было сосредоточено в выражении его лица, которого прежде я у него не замечала. Он ведь всю жизнь читает книги и смотрит телепередачи о природе. А теперь хочет поделиться своим большим увлечением.
Со мной.
Сначала я онемела. Потом я была готова откусить себе язык, когда облекла свою благодарность в слова, убившие всякую радость:
– А как же мама? Разве она справится тут одна?
К папе вернулось прежнее выражение лица.
– Я позаботился об этом. Улла будет заглядывать и присматривать за ней.
И вот настал день окончания школы. Я купила белое платье и чувствовала себя вполне красивой. Студенческих фуражек у нас не было – они считались признаком снобизма и принадлежности к верхним слоям общества[18]. Одноклассники рыдали и клялись всеми святыми, что будут поддерживать связь друг с другом, я же воспринимала все происходящее как освобождение и радовалась возможности двигаться дальше.
Я первой из нашей родни закончила гимназию, и хотя никто этим не кичился, было видно, что папа очень мною гордится. Он был одет в костюм, а на школьном дворе компанию ему составили бабушка с дедушкой. Потом мы пошли в ресторан, и мне подарили часы. На десерт мы ели банановый сплит, а после посадили бабушку с дедушкой на поезд. Когда мы вернулись домой, мама была в постели. На моей подушке лежал конверт со ста кронами. И мятая открытка с текстом «Поздравляю с окончанием гимназии».
Месяц спустя нам с папой пришло время отправляться в путь. Поезд до Абиску шел почти сутки. Пока меня не одолела усталость, я смотрела в окно, где на протяжении 1300 километров в свете белой летней ночи простиралась Швеция. Города и леса, озера и поля. Я наблюдала, как меняются ландшафты и застройка. Пыталась представить себе, кто живет в этих домах и на хуторах. Меня манила к себе их неизвестная жизнь. Некоторые места вызывали у меня удивление: кому пришло в голову обосноваться именно здесь? Чем дальше мы продвигались на север, тем дольше мы могли ехать, не замечая никаких следов присутствия человека. Говорили мы мало, иногда смотрели друг на друга и улыбались, понимая все без слов. В тот момент разговаривать действительно было больше не о чем.
