– Хорошо, я – в хлебный отдел, буду ждать тебя там. Список покупок утебя?
Выудив из кармана список, я пошел искать туалет для посетителей. Закрывшись в кабинке и чувствуя себя здесь в безопасности, я оперся о стенку и склонился над раковиной. Расстегнул ворот рубахи. Сполоснул руки под струей воды и, вытирая их, заметил, что они трясутся.
«Мне надо взять себя в руки. Взять себя в руки. Просто сделай это сейчас и потом опять сможешь вернуться домой. Ну давай же, Андреас, сосредоточься, ради всего святого!»
И вот я взял себя в руки и опять вышел из укрытия. Поискал немного Òсу, но, не найдя ее, позвонил на мобильный.
– Я в хлебном отделе, как и говорила.
– Ты мне ничего не говорила.
– Конечно, говорила.
– Нет.
– Да какая разница, в любом случае я сейчас здесь. Стою у полки со свежевыпеченным хлебом.
Я пошел в хлебный отдел и увидел, как Òса наполняет пакет булочками с корицей.
– Я обещала привезти детям чего-нибудь вкусненького. Слушай, кстати, не взять ли нам кусочек грюйера на вечер? Сходи возьми талончик, займи очередь. А я пока тут еще кое-что возьму.
Мы расстались, и я пошел к сырному прилавку. Рядом стояло человек десять покупателей – судя по номеру моего талончика, передо мной было девять человек. Я отошел в сторону и, прислонясь к колонне, стал ждать.
Сколько времени дети уже провели одни дома? Нам надо было взять их с собой.
– Привет, это папа. Чем вы занимаетесь?
– Я играю в компьютерную игру.
– А Вильям?
– Не знаю. У меня нет времени сейчас разговаривать.
– Майя, сходи, проверь, я просто хочу знать, чем занимается Вильям.
В ответ раздается раздраженный стон. Звук компьютерной игры затихает, пока Майя проходит по дому.
– Они с Лукасом смотрят телик.
– Хорошо. Мы скоро вернемся, только с покупками закончим. И ты ведь помнишь, что, если в дверь позвонят, никому открывать нельзя?
– Даааа.
Еще шесть человек передо мной. Мимо, в сторону мясного отдела, прошла Òса. Осталось четыре человека. Подходят новые покупатели, я присматриваюсь к ним, но никто из них меня не замечает – значит, не узнали.
– Пятьдесят восемь!
Подняв руку, подхожу к прилавку. Встаю между пожилым мужчиной и женщиной с ребенком на руках. Потом я не знаю, что произошло. Помню только, что в тот момент, когда я встретился глазами с продавщицей, мне показалось, будто я уловил запах тела, смешавшегося с запахом мыла или дешевого одеколона. Тот самый запах. Паника охватила меня так внезапно, что я не успел защититься. Мой взгляд был прикован к глазам по другую сторону прилавка, которые, преобразившись, сверлили меня сквозь гудящий тоннель, и я потерял способность управлять своим телом. Я почувствовал, как сильно сдавило грудь. Мне не хватало воздуха, меня мутило, на лбу выступил холодный пот и подкашивались ноги. Лежа на полу, сквозь гудящий тоннель я видел, как ко мне приближаются незнакомые люди. «Я не хочу умирать, Отче наш, сущий на небесах, я не хочу умирать, не хочу.» Вот исказившееся от волнения лицо Òсы, я почувствовал ее руку в своей руке, второй рукой она гладила мой лоб.
