– Я выйду на минутку, позвонить.
– Хотите еще бокал, когда вернетесь? У меня есть для вас одно вино. Вы такого еще не пробовали.
Он показывает мне бутылку с желтой этикеткой.
– Да, с удовольствием.
Набираю номер, уже направляясь к выходу, чтобы не успеть передумать. Ответа долго нет, и я начинаю дрожать от холода в сумерках. Знаю, что у нее на дисплее высветилось мое имя.
Когда я уже готова сдаться, Виктория отвечает, и от ее голоса у меня учащается сердцебиение.
– Слушаю, Виктория.
Настороженно, как с незнакомым абонентом.
– Привет. У тебя есть время поговорить, не отвлекаю?
Пауза коротка, но в ней слышно сомнение.
– Да нет.
Каков вопрос, таков ответ. Я не знаю, что означает ее «нет».
– Как дела?
– Да так, нормально. А у тебя?
– Тоже.
Потом наступает то, из-за чего я не хотела звонить. Повисает тишина. У меня в голове проносится тысяча мыслей, но ни одну из них я не могу выразить словами. Пропасть с каждой секундой растет. В ритме с ударами моего сердца.
– Мама, – говорит она в конце концов.
– Да?
– Значит так. Я решила взять паузу на некоторое время. Мне нужно, чтобы меня не трогали. На меня сейчас слишком много всего навалилось.
– Вот как?
– Я имею в виду паузу в общении с тобой и отцом.
– Ладно.
Я замечаю, что задерживаю дыхание, а когда выдыхаю, воздух попадает прямо в микрофон, от этого возникает едва различимый звук.
– И не надо так вздыхать. Это временно, пока я прохожу терапию. Ладно? Я позвоню через месяц-другой.
Услышанные слова лишают меня сил. Я хочу закричать: «Нет! Может быть, к тому времени у меня уже отнимется язык. Виктория, милая, любимая, разве ты не можешь просто приехать сюда и поговорить со мной?»
Но вслух я не кричу.
Просто говорю: «Конечно».
Разговор заканчивается, и я возвращаюсь обратно. Дамир подходит к моему столику с обещанным бокалом вина.
– Вот, у нас есть «Шабли» две тысячи десятого года. Сухое, с очень свежим вкусом, с оттенком зеленых яблок, с нотами цитрусовых и обожженного минерала. Надеюсь, вам понравится.
– Спасибо.
Больше я не в силах ничего говорить. Хотя я знаю, что Шабли – это небольшой район в Бургундии. Дамир уходит, а я остаюсь сидеть, опустив взгляд в бокал. Мне вдруг становится интересно: сколько времени надо для того, чтобы спиться? А вдруг я рискую успеть? При моей осторожности это было бы иронией судьбы, поскольку отец, который мог позволить себе от силы рюмку шнапса в гостях, еще в ранние годы предупреждал меня о гибельном вреде пьянства, да и мать громко осуждала крепкие алкогольные напитки.
