Матвейка выдохнул.
- Папа! Я не буду больше перебивать воспитателей! – горячо заверил он. – Я понял, взрослые очень умные!
Я покачал головой. Конечно, Мотя пока под сильным впечатлением, но будем надеяться, его отношение к урокам хоть немного поменяется. И вроде бы у сына начинает появляться увлечение. Хорошо, Яна не растерялась. Мне казалось, он только нашкодит там.
В своей квартире я вкратце рассказал Яне о необходимости возвращения в городок. Постарался сгладить новости о Туркине, как смог. Так много беспокойств свалилось на мою беременную невесту! Я хотел оградить ее, с другой стороны, понимал – мы должны узнать правду. Хотя бы затем, чтобы обелить имя ее отца на официальных основаниях. Уже с утра мы выдвинулись на родину, а ближе к окончанию рабочего дня следователь назначил нам встречу со старым владельцем фабрики у себя в кабинете. Мужчина подтвердил – скрытые данные слил Туркин.
- Юру никто всерьез не воспринимал, - вещал суховатый мужичок в просторной серой рубахе, - помощник, вроде туповат. Даже Принц его перестал в какой-то момент опасаться, а уж Мякинин… Тот и сам раздолбаем был слегка, простите. Я все это знал со слов Юры, мы с ним троюродные братья по отцу, немного дружили. Вот он предложил дело за копейки. Он не сам придумал схему, на него вышли. Павел Мякинин сам ведь технологом-пищевиком был, потому и клепал рецепты. И в один из дней попросил Юру отдать их начальнику производства.
В глазах Яны стояли слезы, я лишь крепко держал ее за плечо. Ее отец действительно был таким – легким, амбициозным, идейным. Мой его уравновешивал деловитостью. Однако был временами жесток.
- В общем, узнал я уже, когда купил предприятие, - продолжил свидетель, - расскажи, остался бы с голой задницей на улице. Хотя все равно прибыли особой мы не увидели. Хорошо, сумели выучить сына.
Следователь пообещал связаться со спецами из столицы, которые ведут дело Туркина, и сообща решить, как присоединить к его досье новые данные. Мы все вывалились из его кабинета, Яна пошла в санузел. Я же встретился взглядом с сыном нашего недавнего собеседника, к которому приезжал тогда с разговором.
- Отец в монастырь собрался, - шумно дыша, поделился мужчина, - вот теперь кается. Господи, хоть бы еще тут проблемы не было! Не представляешь, как меня всё это задолбало! Упеку этого сумасшедшего в келью, продам к чертям фабрику и уеду в Штаты. Меня уже приглашали и контракт дают на десять лет.
Я вспомнил, что мужчина – программист.
