Неудачница: перезагрузка | страница 4



Всю. Поездку.

— И в чём причина того, что ты не хочешь отдавать мне мои документы? — выпаливаю, едва переступив порог кабинета Глеба.

— Ты поставила меня в затруднительное положение, — мужчина проходит к своему столу, но не садится в кресло, а встаёт, упираясь в дорогую столешницу рукой, и смотрит мне в глаза.

— Когда уточнила про спальню? — слегка удивляюсь.

— Когда сбежала, оставив меня без помощницы в конце года, — Глеб смотрит на меня серьёзно, и мне сразу становится как-то неспокойно, — Лине некогда заниматься твоей «подменой» — у неё горят свои сроки и свои отчетности.

— «Моей подменой» — неверная формулировка, — замечаю между прочим.

— Верная. Ты не уволилась, ты просто сбежала, судя по всему — за границу, — Глеб внимательно осматривает моё лицо с бронзовым загаром, ни разу не скрывая всей демонстративности своей оценки, — и ты не предоставила мне законных двух недель на поиск новой помощницы, которую, к слову, должна была подготовить, как некогда тебя подготовила Лина.

Стою, как громом поражённая. Вообще, всё это время я думала только о себе, о своих обидах, о том, что Глеб разорвал контракт «Золушки», о том, что Бесов сказал честно, что будет расспрашивать меня о Бондарёве младшем, если мы будем с ним встречаться…

Но я ни секунды не думала, что поступаю, мягко говоря, непрофессионально, бросая всё и вся, и срываясь из России куда подальше. По всем правилам я действительно должна была уведомить Глеба заранее о своём намерении уволиться, вот только…

— Глеб, о чём ты говоришь? — смотрю на него, подняв одну бровь вверх, — Мой контракт не подразумевал «увольнения» в принципе. Только при условии выплаты неустойки в полмиллиона. О каких стандартных двух неделях может идти речь, когда наш с тобой контракт даже не пах этой самой «стандартностью»? — складываю руки на груди, затем говорю ещё более уверенно, — В тот момент, когда ты прислал скан о расторжении договора, я оказалась свободна, как птица. Никакого другого договора о трудоустройстве я с тобой не подписывала. И даже это глупое заявление об увольнении — одна лишь фикция. Да, я официально работаю в твоей компании, но по документам… — и вот тут я замолкаю.

— По документам, лежащим в отделе кадров, ты трудоустроена, как личная помощница Бондарёва Глеба Самойловича, — заканчивает за меня Глеб, — Наверное, ты забыла о том, что для отчетности и «чистоты» наших с тобой отношений перед законом, а также — для налоговой службы, ты подписала одну страничку, на тот момент не такую уж и значимую, нашего с тобой ОФИЦИАЛЬНОГО договора.