В это время принесли заказанный мной «Цезарь» с курицей, и я попросил повторить напитки.
— Вкусный салат. Хороший выбор, Станислав-сан, — услышал я ровный голос японки.
— Рад, что вам понравился, — улыбнулся я. — Хотел заказать сначала с семгой, но подумал, что рыбой вас не удивить. По крайней мере, не здесь, в центре материка.
Она улыбнулась мне и слегка поклонилась.
Когда с салатом было покончено, вынесли вермут, а чуть позже и горячее. С ним я мудрить не стал, выбрав проверенный вариант — картофельное пюре и говядину по-Орловски.
Когда официантка уходила, на сцену вернулся ведущий и объявил первый лот.
— Ну а это блюдо вам как? — поинтересовался я, наблюдая за тем, как люди торгуются за девяностолетнюю перьевую ручку известного бренда, принадлежащую когда-то чуть менее известному музыканту.
— Очень вкусно, Станислав-сан, — меня вновь наградили вежливой улыбкой. — Здесь очень хороший ресторан, а вы сделали прекрасный выбор.
— Благодарю вас, Сецука-сан.
Между тем ручку продали за сто с лишним тысяч и приступили к черновикам одного писателя двадцатого века. Ну а мы продолжали молча есть.
Наблюдать за ходом аукциона было, как всегда, занятно. Если бы я оказался здесь с другом, равным мне по интересам и финансовым возможностям, или же с любимой сестрой, то непременно заключал бы пари — пока покупатели борются за лот, можно делать ставки, кто из них окажется победителем.
Но с Сецукой я подобное по понятным причинам устраивать не стал.
Между тем аукцион набирал обороты, а борьба становилась все жарче и жарче.
— Следующий лот «История Малахитинска в двух томах», оба тома тысяча восемьсот семнадцатого года издания! Оба в очень достойном состоянии! Начальная цена — пятьдесят пять тысяч рублей! Шаг аукциона — полторы тысячи!
Едва ведущий замолчал, раздался сигнал: «Пим», сообщающий, что кто-то нажал на зеленую кнопку. За миг до этого я боковым зрением заметил движение. Повернул голову и увидел, что рука Фуджиоки Кацу — условно «пятидесятилетнего» мужчины с тростью, лежала на кнопке. Подняв руку, он посмотрел на Сецуку и едва заметно улыбнулся.
Еще один «Пим»! Еще! На гигантском экране было несколько секций, на одной показывали руки ведущего, держащего первый том, на другой несколько фотографий обеих книг. На третьей же менялись числа — номера тех, кто последним делал ставку, а под ними сумма ставки.
Фуджиока активно боролся за лот. Ну а я пытался понять, зачем девятерым японцами приезжать в далекий Малахит-сити ради книги по истории.
