— Ладно, поговорю с доктором и заберу твои вещи, — произнес Олег, направившись к двери.
— Он в сто девятнадцатом, — вдогонку крикнул Миша.
Мы проводили нашего друга взглядом и снова повернулись к раненому.
— Ты как? — поинтересовался Дэн.
— Норм. Обезболивающего вкололи, — отозвался Миша. Он вымученно улыбнулся. Вот только такая улыбка вряд ли кого-то может обмануть.
В кабинете повисло молчание. Да и нужно ли сейчас что-то говорить?
Но и в тишине находиться томительно.
— Эх, такие посиделки сорвались из-за твоих кустов, — решил заполнить эфир Дэн. — А там было весело. Танюха хотела пакет официанту продать, прикинь!
— Ты что, будешь мне до старости это припоминать?
Этим двоим удалось разрядить обстановку, я же молча вызвал такси. Машина, на которой мы приехали, не вместила бы пятерых пассажиров, к тому же для Миши в его нынешнем состоянии нужен просторный салон.
Наконец, вернулся Олег с Мишиными вещами. Выглядел он задумчивым. Я не сомневался, что он успел помахать значком полицейского перед лицом врача.
Подъехала машина, и мы покинули травмпункт, подхватив Мишу с двух сторон. Он накинул куртку и застегнулся, бинтов под ней оказалось не видно. Если бы не окружающая обстановка, со стороны могло показаться, будто мы просто возвращаемся из клуба. Ни дать ни взять компания молодых людей при параде, а один из нас вполне сойдет за перебравшего, который повалялся на земле.
Хотя в том, что он действительно на ней валялся прежде, чем попасть в травмпункт, никто из нас не сомневался.
До дома Миши добрались минут за двадцать. Мы вошли в подъезд пятиэтажки и, поднявшись по узенькой лестнице на третий этаж, оказались в скромной съемной однушке.
— Спасибо вам, — тихо проговорил раненый. — Чай будете?
Его голос звучал так, будто он не хотел, чтобы мы оставались. Но при этом и сам не хотел оставаться один.
— Пельмени есть? — коротко спросил Олег.
— Есть, — кивнул Миша.
— Таня, свари ему поесть, пожалуйста, — попросил возлюбленную наш полицейский.
— Не стоит, я сам… — начал было отпираться Миша, однако никто не пожелал слушать его возражений.
Пока девушка хозяйничала на крохотной кухоньке, мы расположились в комнате: трое на диване, и я на стуле.
— Я пока еще не очень хорошо освоил методы допросов, пока только набираюсь опыта… — глядя в окно, из которого доносился уличный шум, проговорил Олег. — Да, учусь… Ну и ты все-таки мой друг, поэтому спрошу как есть, — он сжал кулаки и повернулся к Мише. — Это ведь не обычные хулиганы расписали тебе спину. Шпана так не развлекается. Это кто-то из людей синдикатов, верно? За что они тебя, простого художника, так, а?
