Взять хотя бы ее тело. До недавнего времени анатомическая таблица представляла собой схему – бедра, аорты, уретры и т. д., – абстрактный, почти геометрический, обобщенный рисунок. Теперь она воспроизводит МРТ-снимок бедра конкретного восьмидесятилетнего мужчины, аорту конкретной шестнадцатилетней девочки… Будучи индивидуальными, эти изображения имеют вместе с тем родовое и качественное значение. Казуисты – римские юристы, изучавшие казусы, – тоже имели обыкновение именовать фигурантов дела Гаем или Кассием – кодовыми именами, боевыми прозвищами или псевдонимами, едиными в двух лицах: индивидуальными и родовыми. В самом деле, эти имена связывают общее и частное – в некотором роде двойные, они годятся и для того, и для другого.
Примем Девочку/Мальчика с пальчик как кодовое имя конкретного студента, пациента, рабочего, крестьянина, избирателя, прохожего, гражданина… – анонимного, но индивидуального. Не столько избирателя, считающегося за единицу в опросах общественного мнения, не столько телезрителя, считающегося за единицу аудиметром[14], не столько вообще количества, сколько качества, существования. Этот аноним – герой нашего времени, как в прежние времена неизвестный солдат, тело которого действительно покоится в могиле и может вновь обрести индивидуальность с помощью анализа ДНК.
Девочка/Мальчик с пальчик – имя такой анонимности.
А теперь взгляните, как Девочка с пальчик управляется с мобильным телефоном – перебирает кнопки, играет в игры, листает поисковик. Она охотно заходит на когнитивное поле, которым по большей части пренебрегала прежняя культура словесности и наук: это поле можно назвать процедурным. В начальной школе все эти манипуляции, жесты пригождались разве что для того, чтобы заучить простейшие арифметические действия или, иногда, усвоить элементарные правила риторики и грамматики. Сегодня, вступая в конкуренцию с абстракцией в геометрии и с описанием в нематематических науках, эти процедуры активно входят в знание и технику. Они формируют алгоритмическую мысль, которая разбирается в порядке вещей и помогает нам в практической деятельности. Прежде, по крайней мере стихийно, она использовалась в юриспруденции и медицине. Эти дисциплины изучались отдельно от науки и словесности как раз потому, что пользовались рецептами, цепочками жестов, наборами формальностей или приемов – процедурами.
Сегодня очень и очень многое – посадка самолета на взлетную полосу; организация воздушного, железнодорожного, автомобильного, водного сообщения на континенте; серьезная хирургическая операция на сердце или на почке; слияние двух компаний; решение абстрактной задачи из тех, что требуют расчетов на сотнях страниц; проектирование чипа, программирование или использование GPS – требует подхода, отличного от дедукции геометра или индукции экспериментатора. Объективность, коллектив, технология, организация и т. д. регулируются в наши дни не столько
