Когда Игорь наплавался, Алиса передала ему вахту у кошелька и отправилась купаться. Предполагая, что он тоже рассматривает её и сравнивает с окружающими девушками, она постаралась сделать это как можно грациозней и в результате чуть не упала. В воде уклон берега оставался тем же, что и на пляже, и практически сразу у кромки воды начиналась серьёзная глубина, поэтому о постепенном плавном погружении не могло быть и речи. Вода оказалась холодной, даже, пожалуй, гораздо прохладней той, в которой Алиса бултыхалась у берегов Сардинии в попытке обогнуть яхту. Какое там парное молоко, о котором говорил Сергей? Нет, разумеется, теплей, чем в Финском заливе в разгар самого жаркого августа, но от средиземноморского побережья Алиса всё-таки ожидала совсем других ощущений при купании. Видимо, где-то протекала подземная река или бил ключ. Разумеется, под взглядом Игоря она постаралась изобразить некое подобие русалки, но русалка в исполнении Алисы больше смахивала на испуганного моржа-дебютанта: Ах-ох-ух, и пулей обратно на берег, греться. Алиса наплевала на производимое впечатление, выскочила из воды, конём проскакала к своему лежаку, взгромоздилась на него, укрылась полотенцем и моментально заснула. Спала она до того момента пока ей не приснилось, что кто-то невероятно злой подкрался и поджог ей ноги. Алиса в испуге задрыгала ими и проснулась. Оказалось, что тень от зонтика благополучно переехала в сторону. Алиса встала, чтобы передвинуть лежак и обнаружила, что в тени от их с Игорем зонтика разлеглась какая-то девица.
– Дамочка! – очень строго и громко сказала Алиса. – Идите в свою тень.
В этот момент Игорь перестал мирно похрапывать на своём лежаке, вздрогнул и открыл один глаз, однако девица на строгость Алисы никак не отреагировала, а перевернулась на другой бок, и вовсе отвернувшись. От возмущения Алиса опешила и не нашла ничего лучше, чем жалобно проканючить:
– Иго-о-о-орь.
Игорь открыл второй глаз, посмотрел на девицу и тоже чего-то сказал ей очень строго. Что сказал, Алиса не поняла, так как говорил он по-немецки, буквально шпрехал. Девица чего-то прошпрехала ему в ответ и ухмыльнулась. Алиса по выражению лица Игоря поняла, что наглая девица послала его подальше, несмотря на то, что он такой выдающийся котик. Видимо котик, если он в приличном возрасте, для немецкой девицы не аргумент. Ей, небось, прыщавого оболтуса лет двадцати подавай. Ну, что ты с ними будешь делать? Ни вкуса, ни уважения к старшим. Игорь тяжело вздохнул, встал, ухватился за лежак с развалившейся девицей и вместе с ней отволок его в сторону. На освободившееся место он установил лежак Алисы и сказал:
