– мелкие трещины, крошечные щели на хрупкой надстройке спектакля, краткие моменты удачи, возможности для радикального действия и свободы.
Вдохновляет здесь то, что огромное количество людей, не останавливаясь, скользит по узким тропам перманентной субверсии, прокладывая собственные маршруты. Это самые «обычные» мужчины и женщины, сочиняющие смешанный общепонятный язык для общения между собой. Это люди, которым надоела помойка, обещаемая им рекламщиками, путем борьбы они добились невероятных вещей в одинокой, заброшенной сельской местности и многолюдных непомерно дорогих городах, в трущобных поселках и диких джунглях, в пригородах, городских центрах и бог знает где еще. Они покупают и ремонтируют ветхие жилища, по-новому выстраивают жизнь из шлакобетонных блоков и гниющего и бракованного сора, выброшенного за борт повседневности, из вещей, от которых избавляются богатые, вещей, которыми больше не пользуются в мусорном контейнере культуры современной рыночной жизни. Их неизменно вдохновляет мечта, обязательное стремление к чему-то другому, более независимому, лежащему вне повсеместно распространенной тенденции, вне репрессивной сферы закона, порядка и капиталистического потребления – фальсифицированных выборов, подогнанных под нужный результат.
Важно и то, что постоянная субверсия не сопряжена с нигилизмом. Эти люди знают, в каком раздрае находится наш мир, они делают нечто лучшее, чем просто его критиковать, выражать свое недовольство или попусту тратить энергию на анализ того, что и так очевидно. Они хотят отойти от разоблачительства и сделать нечто позитивное, задумать нечто конструктивное, найти положительный идеал, помогающий думать, действовать и мечтать. И часто они обращают нормативное желание в воображаемую реальность, в измененную реальность. Совсем как полковник они борются не за абстрактные идеалы на далеком глобальном уровне, а за то, чтобы создать новую жизнь на всех уровнях, практически. В таких местах, как Овернь, эти люди ремонтируют древние коттеджи и фермы, выращивают собственную пищу, возобновляют подачу энергии в старые бары и рестораны. Благодаря осмысленной и радостной политической активности меняются целые деревни – без пустопорожних лозунгов выборных политиков. Этим людям, совсем как их единомышленникам в других местах, далеких землях, надоело довольствоваться только объяснением мира, и они знают, как встраиваться (или не встраиваться) в общую систему капиталистического господства. Они выражают сегодняшний идеал – глобальный в его локальности, практический в его неприятии мирового рынка и поэтический в его жажде будущего.
