Макондо – это, конечно, неплохая модель новой организации жизни, пространства, в котором люди могут реализовать новый тип субъективности, действовать и жить в относительной гармонии. Оно замысливалось как утопический город с почти полным отсутствием репрессивных конвенций и моральных правил, как город, который освободился от опосредующих образов. Это общество без опосредующего аппарата – без институций и их агентов, располагающихся между трудящимися и их продуктами, институций, создающих субъектов из тех, кто родился в городе. Одна из наиболее интересных особенностей города – почти полное отсутствие там денежной экономики, денег как меры стоимости. Не подлежит сомнению, что бурное развитие города было обязано новаторскому духу его жителей, а не хищническому желанию накапливать богатства и капитал. Поражает, насколько малую роль играет денежная стоимость в повседневной жизни Макондо, по крайней мере до того как в него проникли чужаки: хотя в городе были рынки, но люди совершали там честный обмен; и если действовал закон стоимости, то как мера необходимого рабочего времени, а не абстрактного труда. Показательны здесь отношения между Хосе Аркадио Буэндиа и цыганом-мудрецом Мелькиадесом, обменивавшимися диковинными и магическими предметами на основе взаимного доверия, как если бы между ними (как и между другими жителями Макондо) существовала своего рода зачаточная форма Торговой системы местного обмена (Local Exchange Trading System, LETS).
В наше время Торговая система местного обмена – это новаторский и быстро развивающийся эксперимент, исследующий то, как товары и услуги могут переходить из рук в руки без использования выпускаемых правительством денег; как люди могут создать альтернативный образ жизни, основанный на самоуправлении, и как они могут вернуться в будущее. Хотя пока это эксперимент на локальном уровне, тот факт, что многие города в Северной Америке, Австралии, Великобритании и Европе ныне используют систему «открытых денег», прямых обменов товарами и услугами, а также беспроцентный кредит, и что принципы этой системы полностью открыты для всех ее членов, означает, что в данной формуле есть нечто поистине радикальное. Если такой эксперимент может быть расширен – а нет никаких разумных оснований полагать, что этого не может произойти по крайней мере на региональном уровне, – он может иметь революционный потенциал для создания динамичной экономики, «расходящихся кругов кооперации», что позволит по-новому взглянуть на концепцию денег как высшей социальной власти
