— Но для чего-то он же это делал, — задумалась Зина, — для чего-то ее наряжал. Похоже на ритуал…
— Именно! — воскликнул Бершадов. — Ритуал! Тем более, что девочку переодели в белое платье после ее смерти.
— Как странно. Да, очень похоже на ритуальное убийство, — повторила Крестовская.
— Верно, — кивнул Бершадов, — видишь, ты уже мыслишь в правильном направлении. Итак, тут понятно. Перехожу ко второй жертве. Она пропала из детского дома 14 марта, а труп обнаружили только 17 марта, на морском берегу. Это цыганка Рада Ермак, — Бершадов кратко пересказал историю Рады.
— Женщина — это след! — Зина мгновенно отреагировала на его рассказ. — Если, конечно, ее забрала женщина. Девочка ведь могла и соврать. Дети часто врут. Эту женщину кто-то видел?
— Никто. Соврать могла, — кивнул Бершадов, соглашаясь. — Намеренно сочинить ложь, чтобы направить всех по ложному следу. Но ясно одно — эта Рада ушла с кем-то из детского дома.
— Снова неблагополучная семья, — заметила Крестовская, — и признаки те же самые?
— Абсолютно! Яд. Белое платье. И, несмотря на долгое присутствие тела в воде, твой друг Кобылянский обнаружил на лице следы белого вещества. Оно впиталось в складки кожи, намазано было густо.
— Так. А третья жертва? — Зина сделала кое-какие поместки в блокноте.
— Вот тут у нас самое интересное… полностью противоположный вариант. Очень богатая семья. Директор овощной базы. Человек, имеющий и деньги, и власть.
И Бершадов достаточно подробно рассказал о ссорах в семье Раевских и о том, как исчезла девочка.
— Снова женщина, — Зина мгновенно заметила эту деталь, — и еще мужчина. И район… Район, в котором жили Раевские. Подвал. Кто-то точно знал, что этот подвал всегда открыт… Когда нашли девочку?
— 16 марта, — сказал Бершадов, — и снова поблизости была квартира резидента, которая меня очень интересовала. И упустил его Игорь Барг.
— Как странно — снова Игорь Барг, — Зина бросила на него взгляд исподлобья, — исчезновение девочки в этом районе… Ты сам как думаешь, — это совпадение или нет? Может, твой шпион быть связан со смертями этих детей?
— Я не исключаю ни одной возможности, — пожал плечами Бершадов, — вот ты мне и расскажешь об этом.
— Если узнаю, — совсем расстроилась Крестовская. — Как я могу узнать, если ты ничего толком не говоришь?
— Понадобится — сама узнаешь, — усмехнулся Бершадов.
— Мне кажется, воспитательница врет, — задумалась Зина. — Она знала людей, которые пришли за девочкой. Ну не могла она отпустить ее просто так, с чужими! Она точно врет, но по какой-то причине не хочет говорить. Возможно, ее запугали. Это след.
