— Почему ты никому ничего не сказала?
— Как можно? — Девочка снова заплакала.
— Ты видела эту женщину?
— Нет. Рада не разрешала мне пойти с ней.
— Сколько раз она сюда приходила?
— Два раза.
— Она что-то приносила Раде, какие-то вещи, еду?
— Да. Каждый раз Рада возвращалась с конфетами, угощала меня.
— А эта баночка? — Галина Петровна показала стеклянную банку, найденную под кроватью.
— Это тоже она дала. Сказала, что этим нужно мазать лицо, чтобы быть красивой. Рада сказала, что ее мама так делает.
— А деньги?
— Нет, она не говорила…
— Ладно. Иди спать. И помни — никому ни слова!
Когда девочка ушла, воспитательница повернулась к Ветровой:
— Но как? Как вы поняли, что она лжет?
— Жизненный опыт, — Галина Петровна горько усмехнулась. — Внимательно следила за лицом каждой. Эта девочка, Майя, слишком быстро расслабилась и вздохнула с облегчением, как только я перестала задавать вопросы. Я сразу поняла, что она лжет и что-то скрывает.
— Что вы будете делать? — воспитательница всплеснула руками. — Как вы думаете, что это такое, кто ее забрал? И что, ее мать правда жива?
— Мать Рады умерла от туберкулеза. Это абсолютно точная информация, — горько вздохнула директор. — Очевидно, что девочка совершенно не помнила ее. И стоило появиться какой-то женщине, которая принесла ей конфеты, как она подумала, что это ее мама… Ужасная история… Совершенно ясно, что девочку выкрали ее родственники для того, чтобы снова отправить воровать. Я звоню в милицию.
С этими словами Ветрова подняла телефонную трубку.
— Добрый день, — решительно открыв дверь, Григорий Бершадов вошел в кабинет директора детского дома, — это я вам звонил.
— Да, конечно, — Галина Петровна поднялась из-за стола, — вы начальник Особого отдела…
— Первое управление НКВД, — закрыв дверь, Бершадов неторопливо пересек кабинет и опустился на стул напротив стола директора. Несмотря на свое железное самообладание, Ветрова была явно взволнована, и у нее никак не получалось это скрыть. Не каждый день сотрудник столь секретного управления НКВД пересекал порог этого кабинета.
— Как я понимаю, пропавшую девочку все еще не нашли, — сказал Бершадов. — Сколько дней уже прошло?
— Два дня, — голос Галины Петровны упал.
— Вы в курсе того, что в таборе, где жили родственники девочки, был произведен обыск?
— Мне говорили. — Ветрова откашлялась, — но подробностей я не знаю.
— Внутренние войска НКВД обыскали табор сверху донизу, — сказал Бершадов, — допросили всех ее родственников. Никаких следов. Более того, среди ее родственников не было женщины, подходящей под описание, что вам дали.
