Ролан отодвинулся назад, старательно и с наслаждением вытер палец о платье Милы, которое и без этого было больше похоже на тряпку, и, подождав, спросил:
– Не хочешь изменить свой ответ?
Привкус во рту был таким омерзительным, что Милу едва не стошнило еще раз. Когда она выпрямилась, Ролан поморщился.
– Выглядишь отвратительно.
Он наколдовал полотенце, вытер Миле лицо, а затем швырнул полотенце на пол – оно упало рядом с ее голыми, холодными как лед ногами. – Так намного лучше. Ну что?
Его голос звучал приятно, мелодично и игриво. Расслабляюще. Ни в коем случае нельзя позволять себе поддаваться этому впечатлению.
– Давай немного сменим тему. Почему многие хотят причинить тебе вред? Из-за твоего дара, верно?
Мила устало кивнула. На большее она не была способна.
– Очень хорошо, ты отлично справляешься. Получается, Ашер тебя спас. Почему он продолжает тебе помогать? – Ролан с деланой задумчивостью дотронулся до подбородка пальцем, испачканным в ее засохшей крови.
Услышав этот вопрос, она невольно подумала об Ашере, о его глазах, его улыбке, его поцелуях – нужно немедленно это прекратить! Она быстро отвела взгляд, потому что отчетливо ощутила, как жар заливает щеки.
– О, я понимаю. Это… весьма красноречиво. – Он недоверчиво рассмеялся. – А теперь наконец признайся мне, в чем именно суть твоего дара.
Мила лихорадочно пыталась что-то придумать, но еще до того, как она смогла хоть что-то ответить, она увидела нож Ролана. Он прочертил по ее ноге еще один порез.
– Не вынуждай меня необратимо разрушить судьбу Райи. Во второй раз я не стану останавливать Керима. Мое терпение иссякло!
Сжавшись от боли, Мила снова мысленно выкрикнула имя Ашера.
Его не покидало навязчивое ощущение, будто он что-то упускает, не замечает того, что определенно должен был заметить. И дело было вовсе не в голосе Цето, который обеспокоенно и одновременно раздраженно что-то ему говорил.
Ашер словно погружался в неглубокую дремоту. На языке ощущался неприятный привкус, а тьма внутри его стремилась разрастись, несмотря на то что он потерял много сил. Больше разрушения, больше борьбы, больше чего угодно.
Чтобы открыть дверь и добраться до портала, ему пришлось потратить больше энергии, чем он ожидал и чем он был готов отдать. У Ашера вырвался слабый стон, но он тут же заставил себя замолчать. Каждая мышца была напряжена, словно его тело пронизывало электричество, и он с радостью двинулся бы дальше: ему нужна была самая малость…
