Несколько раз нас, впрочем, догоняли и обгоняли богачи на БМВ и порше… И делали нам ручкой. Петер бесился…
На границе — никакого контроля. Объединенная Европа.
…
Спустились с Рудных Гор.
Климат сразу изменился — потеплело. Снега тут не было.
На обочине дороги стали появляться проститутки. В цветастых шмотках и в красных сапогах до бедер.
Петер называл их вишенками…
И вот, въехали мы в эту самую Гору святого Непомука. Никаких гор там кстати нет.
Ну и местечко! Как будто Мамай прошел. И не раз.
Большинство домов — в аварийном состоянии, многие оставлены жителями. Стены как будто ободраны… Окна забиты досками, входные двери — замурованы, крыши провалились. Отремонтированы были только несколько борделей и ресторанов.
Людей на улицах нет… машин на парковках тоже.
Внутренний голос сразу шепнул мне: «Нет, ее тут нету. Уматывай отсюда…»
Петер видимо тоже что-то почувствовал. Сказал: «Дааа… городок… найти тут кого-нибудь невозможно, а вот потерять можно… или потеряться… как бы мой лексус не угнали… бывшие товарищи».
— Давай зайдем в ресторан… вон, видишь вывеску… как он называется? «На диком Западе». С красным фонарем и интимным клубом на втором этаже. Там спросим… я покажу фотографию…
— Если ее похитила мафия… для борделя… то нам несдобровать.
— Куда хватил! Кто будет пятидесятилетнюю тетку похищать, когда у них тут целый вишневый сад из молодых красавиц… в очереди стоят за клиентами.
— Дело вкуса… Магдалена сексапильнее любой молодой дуры… Или… все это как-то связано с делом, которая она ведет?
— Ты, что в курсе ее дел?
— Катись ты… конечно нет.
…
Вошли в ресторан.
У бармена, выряженного ковбоем, было неприятное, изъеденное оспой лицо. Швейк… только уродливый, циничный и озлобленный. И в штанах из кожи.
У трех или четырех посетителей ресторана… очевидно аборигенов… лиц вообще не было. Только огромные руки шахтеров и скулы древних ящеров.
Бармен посмотрел на нас хмуро… предложил выпить…
Я показал ему фотографию Магдалены. Спросил по-немецки, не видел ли он ее тут, в городке, вчера или сегодня. Рассказал про мобильный телефон.
Бармен ответил по-чешски. Говорил громко и язвительно. Отмочил, видимо, скабрезную шутку о пропавшей женщине. Аборигены глухо смеялись в кулаки.
Я еще раз показал ему фото и спросил его по-английски:
— Видел ее?
— Сходи в «Поцелуй Клеопатры», может быть, там найдешь свою старуху.
Молчащий до сих пор, обычно миролюбивый, Петер внезапно прорычал:
— Отвечай на вопрос, чешская скотина, видел или нет!
