— Я знаю, — Райкер уставился на него. Сила, смешанная со здоровой дозой запугивания, накатила на него удушающими волнами. — Я никогда не говорил, что ты это делал. Однако, ты безрассуден.
— Я не изменился. Я ограничивал его места пребывания моим магазином и домом. Мы нашли его рюкзак прошлой ночью, и его телефон заряжается, — сказал Коул, раздраженный их разговором. — Когда он позвонит, кому позвонит, он скажет человеку, что он в безопасности. Не больше. Не меньше.
— Ты всегда был таким доверчивым, — его внимание обратилось на Дрю. — Его отец был таким же. Прежде чем он умер, его отец принимал все за чистую монету и заплатил свою цену.
— Что это значит, о моем отце и как он умер? — Коул отмахнулся от своего вопроса, не желая ворошить прошлое. — Этот парень — моя пара. Разве это ничего не значит?
— Я думал, что Макс Рипер был твоей парой, или кто-то ввел меня в заблуждение? — спросил Дрю.
— Макс сбежал.
— Чтобы защитить тебя, — ответил он.
— Так ты и все остальные говорят. Тем не менее, за пять лет он не сказал мне ни слова. Но. Эй, какое это имеет значение, верно? — низкий рык наполнил его грудь, и он попытался подавить его.
— Он все время скрывается, — Дрю пожал плечами. — Мы получили известие от него.
— Хорошо для вас.
— Твоя мать предала твоего отца, хладнокровно убив его. Затем, сообщила Магнуму, что она убила твоего отца, он, в свою очередь, убил ее, потому что твоя мать убила члена его стаи. Почему она в конечном счете это сделала? Мой отец называл это платой за рождение омег в своей стае! Он хотел убедиться, что она лояльна к нему и сделает все, что он попросит, включая прекращение линии волков, которые не создали доминирующую жизнь, — ярость сопровождала слова Дрю. — Теперь ты хочешь привести кого-то, кого не знаешь, спарить его и жить своей жизнью, как будто это не имеет большого значения. Как твой отец поступил с твоей матерью. Не говоря уже о том, что ты хочешь, чтобы мы доверяли ему, когда мы его даже не знаем.
Коул сидел ошеломленный в тишине. Услышав причину, по которой его отец был убит, и кто это сделал, это не облегчило страдания, вскрывающие его сердце. Почему их пощадили? Непонимание запутало его разум, затуманив то, что он помнил и что было правдой. Опять же, с Магнумом как Альфой, ничего не имело смысла.
— Ничего себе, эм… — Он прочистил горло. — Я…
— Я не говорю тебе это, чтобы быть гребаным мудаком, Коул. Я говорю это, чтобы ты мог подумать о том, что ты хочешь с Джаспером. Ты пометил его, так что это твоя ответственность. Ты можешь сказать ему, — Дрю откинулся на спинку кресла.
