. И там, и там между отцом и сыном амбивалентные отношения.
После окончания Первой мировой войны Тауск вернулся с сербского фронта в Вену. Экономический кризис, но в первую очередь кризис любовный – его многочисленные сердечные отношения, как правило, заканчивались бурными скандалами – утвердили его в желании пройти анализ у Фрейда. Фрейд отказался наотрез. Тауск производил на него по-настоящему жуткое впечатление. Фрейд остро чувствовал опасность, исходящую от двойника. В январе 1919 года он предложил Тауску пройти анализ у Хелен Дойч, которая в то время сама находилась у него в анализе. Дойч очаровалась Тауском до такой степени, что Фрейд тотчас ощутил, как влияние Тауска продолжается теперь уже через Дойч. Влияние опосредованное, на расстоянии, дурное влияние. На психоаналитических сеансах Тауск то и дело обрушивал через Дойч всю свою ярость на Фрейда. Линии передач работали исправно.
Перенос действовал подобно психотелеграфии, переадресовывающей послание. В марте 1919 года обстановка для Фрейда накалилась до предела, и он поставил Дойч перед выбором: либо она остается в анализе с ним и прекращает анализ Тауска, либо продолжает работать с Тауском, но уходит от него. Дойч предпочла анализанту аналитика, и через три месяца ее работа с Тауском была прекращена. Так историю излагает Пол Роазен, для которого она приобретает оттенок явного паранойяльного заговора в структуре переноса. Другие историки не поддерживают паранойю. Курт Эйсслер считает, что Виктор Тауск в первую очередь пал жертвой Виктора Тауска. По версии Элизабет Рудинеско, Фрейд посоветовал Дойч прекратить анализ по той причине, что Тауск собрался в тот момент жениться на одной из своих пациенток, юной пианистке, которая от него забеременела[150].
По тем или иным причинам, а их явно было немало, да и относились они к разным эпизодам его жизни, три месяца спустя, после прерванного анализа, 3 июля 1919 года Тауск покончил с собой. Сделал он это уверенно и с гарантией, с двойной страховкой: вбил в стену гвоздь, привязал к нему веревку, изготовил петлю, всунул в нее голову, затем выстрелил из браунинга в правый висок, упал, петля затянулась.
Однако перенос продолжал работать. Тауск на связи с Фрейдом и после смерти. Символическая смерть еще не наступила. Он адресует мэтру посмертную записку: «У меня нет меланхолии. Мое самоубийство – самое здоровое, самое достойное деяние моей неудавшейся жизни». Комментарий к образцово совершенному действию,
