Малышка тем временем разозлилась на что-то, вскочила и принялась топтать только что построенную башню босыми ножками. Николас расхохотался и подхватил ее на руки.
– Μπαµπάκα, άσε µε να φύγω![1] – гневно вскричала она по-гречески.
А затем, выкрутившись у него в руках, обернулась к Ольге и крикнула ей уже по-русски:
– Мама!
Ольгу поражало то, как точно девочка чувствует язык. В таком возрасте многие дети едва осваивали первые пару слов – и это на одном языке. Мария же, с которой мать говорила по-русски, а отец по-гречески, живо повторяла за ними звуки и отлично знала, на каком языке к кому следует обращаться. Конечно, словарный запас у нее пока был небольшой, но его вполне хватало, чтобы объяснить – а вернее, потребовать – все, что ей нужно.
Ольга поднялась с шезлонга и направилась к ним. Николас осторожно поставил девочку на песок, и она помчалась к ней, раскинув ручки. Ольга поймала ее, подхватила и поцеловала, жадно вдыхая сладкий запах влажных детских волос. Николас обнял их обеих сильными руками, и в ту же секунду издали раздались величественные певучие звуки вечернего азана.
Мобильный в кармане летних брюк зазвонил ровно в тот момент, когда Мария, кое-как лепеча и смешно выговаривая слова, пыталась объяснить Ольге, что папа все сделал не так и испортил ее песчаное строение. Ольга выслушала дочь до конца, улыбнувшись, сказала:
– Ай-ай, нехороший папа. Заставим его построить тебе новый замок, на этот раз настоящий.
– Я выстрою! – уверенно отозвался Николас, уже научившийся разбирать простейшие русские фразы. Отвечал он, правда, по-английски. – Выстрою для моей принцессы самый настоящий дворец. Ты знаешь, ведь мой прадед по отцовской линии был каменщиком, у меня это в крови.
Он повторил все то же по-гречески, для дочери. И когда Мария начала с интересом расспрашивать, какой будет замок и будут ли там лошадки, Ольга наконец вытащила из кармана разрывавшийся телефон и ответила на звонок.
– Нужно поговорить, – коротко сообщил Иван. – Появилась важная информация.
* * *
– Насколько этим сведениям можно доверять? – спросила Ольга, хмуро разглядывая фото на экране компьютера.
– Разговор с Михаилом у нас был еще несколько месяцев назад. Но я не сообщал тебе, пока сам все не перепроверил, – отозвался Иван, кажется, обидевшийся, что его подозревают в недобросовестности.
– Ну-ну, не заводись, – усмехнулась Ольга. – Сам понимаешь, трудно поверить в то, что он все время был так близко.
