Мой строгий папа меня тоже клюнул в щеку, и это у него было высшим проявлением эмоциональности. Все эти телячьи нежности, как он выражался, он не любил. Он у нас был настоящий полковник. Причем, в прямом смысле слова — полковник милиции.
Я не сразу поняла, почему мой строгий папа смотрит не на свою ненаглядную дочь, а куда-то в сторону. А когда заметила трусы Василия на коридорной тумбочке, то едва не умерла от разрыва сердца.
— Нет, ну я, конечно, многое в жизни повидал. Что такое стоячие носки, знаю не понаслышке. Но вот сидячих трусов еще не видел.
— Доча, а что это? — хихикнула мама и рванула уже было к Василию, не перехвати я ее и не сожми крепко руку.
— Мамочка не трогай! — панически выкрикнула, чувствуя, как лихорадочно вертятся шестеренки в голове. — Это такой новый вид искусства — одно из направлений авангардной скульптуры, — ляпнула первое, что пришло в голову. — Трогать нельзя! Все еще очень хрупкое и сырое… Вы проходите на кухню, чайку сейчас попьем, а я только вот отнесу это… — приблизилась я к Василию и, преодолевая ужас вкупе с брезгливостью, схватилась за полоску его трусов, чувствуя под пальцами его горячую кожу.
Благо Василий понял меня правильно и без слов. Он очень тихо проследовал за мной в спальню, где я шепотом взмолилась:
— Пожалуйста, посиди тут, не выходи. Это мои родители, и про тебя им знать совсем не обязательно.
Пока я заваривала чай, мама в силу своего характера исследовала мою кухню на предмет чего-то необычного. И конечно же, это необычное она обнаружила.
— Доча, а для кого ты наготовила целый казан жаркого? — рассмеялась она, заглядывая под крышку и переводя на меня недоуменный взгляд. Правильно, добрая половина казана-то уже опустела.
— Голодного волка кормила, — деланно весело отозвалась я, хоть рука и дрогнула, и я пролила заварку на стол, чем заслужила подозрительный взгляд отца. Не то чтобы он действительно меня в чем-то подозревал — у папы уже выработалась профессиональная привычка не верить никому с первого слова.
— Это кто же такой голодный? — уточнила мама.
— Андрюша, кто же еще, — пожала я плечами, мысленно прося прощение у всех.
— Прожорливый тебе достался парень, — заключила мама.
Знала бы ты насколько. Да и не парень он мой вовсе. А сидит, вон, в моей спальне. Надеюсь, хватит ума и такта не выходить оттуда.
Родители пробыли у меня недолго. Попили чай, поговорили о сессии. Папа поинтересовался, как проходит подготовка к экзаменам, когда первый экзамен, не нужна ли помощь… В общем, все как обычно и по-семейному. Несмотря на то, что я уже год как жила отдельно, родители считали своим долгом проявлять обо мне неусыпную заботу. Впрочем, я была им за это благодарна, как и за то, что купили мне эту квартиру. Пока еще средств к самостоятельному существованию у меня не было. Стипендия не в счет — что на нее купишь?
