— О нет, я, безусловно, расстроен. Даже немного возмущен. Но все-таки больше забавляюсь сложившейся ситуацией. И рад, что мой друг наконец вылезает из своего панциря равнодушия, который он нацепил после смерти жены. Если вы ему дороги, я мешать не стану, хотя вы очень мне симпатичны и интересны.
Понятно, эльф, похоже, сливается. Артан едва ли не прямым текстом заявил, что баб много, а друзья дороже. Что-то не везет мне с личной жизнью в этом мире.
Ладно, тогда хотя бы разузнаю что-нибудь полезное для себя.
— Вы знаете, по договору с магистром Нешем я забыла все, что произошло в первую половину лета. У меня сложилось впечатление, что мы уже были знакомы.
— Верно, — кивнул Артан, не став увиливать.
— А вы можете что-то рассказать мне об этом периоде моей жизни? То, что можно. Просто неприятно совсем ничего не помнить.
— Увы, очень мало. Мы с вами только раз вместе пообедали. Единственное, что могу сказать, мне показалось, что вы очень ценный сотрудник.
— И что это значит?
Эльф не ответил, лишь таинственно пожал плечами. Вот и разузнала. Только вопросов прибавилось.
— Артан, а почему вы вдруг решили стать преподавателем?
— Я изгнан. Вернее, нахожусь в ссылке. За одну провинность перед центавром.
— Какую, если не секрет?
— Плел заговор против отца. Хотел сместить его и самому стать центавром.
— Ой!
Артан хмыкнул.
— Не удивляйтесь. Это у нас в порядке вещей. Мои братья уже по нескольку раз пытались прийти к власти, но пока ни у кого не получилось. Это у нас как игра. Отец позволяет нам пробовать оспорить его силу, но, если заговор разгадывает, наказывает. Он считает, что нам нужно учиться хитрости, умению плести интриги и находить общий язык с подданными. Раньше меня все это как-то не очень интересовало. Впервые решил попробовать, и вот закономерный итог. А почему именно преподавателем — просто стало интересно, что такого хорошего нашел Вейтар в этой профессии. Ну и надо же было куда-то податься, а с другом все веселее. Не думаю, что задержусь в академии дольше года, отец отходчив.
— А почему вы мне это рассказываете? — удивилась. — Разве можно?
Уверена, о жизни центавра и его семьи, о неудавшихся переворотах широкой публике неизвестно.
— Вам можно.
— Почему?
— Не думаю, что Вейтар в ближайшее время откажется от вас, раз столь явно проявил свою заинтересованность. Значит, вы в ближнем круге и можете знать чуть больше остальных. Как вы своими знаниями и положением распорядитесь, уже на вашей совести.
