Белое безмолвие и убаюкивающий посвист ветра навевали сон, и, чтобы не заснуть, Петр принялся мысленно составлять рапорт для Рязанцева. За этим занятием незаметно подошла к концу смена. К этому времени дорогу окутала густая морозная дымка. Воспользовавшись этим, разведчики стали на лыжи, скатились в овраг и размашистым шагом двинулись вперед. Через час в вечерней мгле проступило циклопическое сооружение — элеватор. В блеклом лунном свете его стены, исклеванные осколками снарядов и пулями, походили на лицо человека, переболевшего оспой. Подобравшись ближе, они залегли и стали наблюдать. В мрачных развалинах элеватора и разоренной конторе царила кладбищенская тишина. Но Петр не стал рисковать и выслал вперед Новиченко. Прошло минут десять, когда наконец тот дал о себе знать.
— У-а, — печально прозвучало в воздухе.
— Не Соловей-разбойник, — язвительно заметил Сычев.
— Зато ты у нас Илья Муромец, — хмыкнул Петр и кивнул на вещмешок Новиченко. — Прихвати Вовкины вещички.
— Опять я, — буркнул Сычев и, взвалив на плечи два огромных вещмешка, поплелся за ним.
— Иваныч, ты што? Тут черт ногу сломит, — встретил их в штыки Новиченко и предложил: — Давай в контору перебираться.
— Остаемся здесь, — Петр был непреклонен.
— Туточки вонизма така-а-я, — не унимался Новиченко.
— Вова, не гоношись. То фрицы огнеметами шмаляли, — перебил его Сычев.
— И што с того?
— А то! Больше сюда не сунутся.
— Если мы раньше не загнемся, — буркнул Новиченко.
— Кончай разговорчики! — положил конец спору Петр и сбросил с плеч вещмешок.
Крепчающий мороз и голод, терзавший желудок, заставили разведчиков пренебречь опасностью. Они разбрелись по развалинам, собрали то, что осталось после пожара, спустились в подвал и развели костер. Сычев, не дожидаясь команды, развязал вещмешок, достал банку тушенки и предложил:
— Иваныч, надо бы устроить пир желудку.
— Давно пора, а то брюхо к хребту прилипло, — поддержал его Новиченко.
— Я что, против? Доставайте НЗ и сало Пилипчука.
— А 100 граммов наркомовских? — напомнил Сычев.
— Ради такого случая не грех и 200, — живо поддержал Новиченко и, хлопнув себя по лбу, воскликнул: — Хлопцы, так сегодня ж Новый год!
— Точно! С этой долбаной войной забудешь, как себя зовут, — посетовал Сычев и бросил многозначительный взгляд на Петра.
Тот не стал испытывать их терпения, достал фляжку со спиртом и, подняв вверх, предложил:
— Давайте, ребята, выпьем за то, чтоб дожить до следующего года!
