– Вот чего я у вас там обнаружил, – сказал он, показывая лежащую у него на ладони гильзу от нагана, – это что такое?
– Наверно патрон какой-нито, – осторожно нашёлся я, – дом-то ведь не наш, может те, кто раньше тут проживали, позабыли.
Городовой хмыкнул, спрятал гильзу в карман и веско добавил:
– Второй раз предупреждаю, чтоб никакого оружия здесь не было – третьего раза не будет, заруби себе это на носу. Сразу в кутузку отведу… тебя, как старшего, для начала, а насчёт остальных подумаю.
– Всё понятно, дядя Иван, – счёл нужным шмыгнуть носом я, – но гильза же не оружие…
– Поговори ещё у меня, – грозно показал он мне кулак, большой и волосатый, – назвались артелью, вот и делайте что-нибудь артельное, а бандитов у нас и без вас хватает.
С этими словами он наконец покинул наше место обитания, отряхивая по дороге мундир.
– Ну чё, все всё слышали? – громко сказал я для всех, – сидим тихо, как мыши под веником… по крайней мере ближайшую неделю. В город один я буду выходить… ну с Лёхой может.
– А жрать чё будем? – спросил Пашка.
– Придумаем чё-нито, – буркнул я, – я ушёл по делам до обеда, вернусь – принесу жратвы, если повезёт.
И тут я взял с собой мешок… подумал и два мешка взял… и убежал вдоль берега сначала в Благовещенскую слободу, потом через мостик, потом через толчею ярмарочных павильонов и ещё дальше, где раскинулось узкое, но длинное Мещерское озеро, а за ним городская свалка. Это конечно была не та свалка, что в 21 веке, никакого пластика, никаких обрывков полиэтилена и ПЭТ-бутылок здесь конечно не было и ещё лет 50 не будет. А были здесь вполне себе органические отходы жизнедеятельности большой довольно-таки агломерации, но воняло оно втрое сильнее, чем в 21 веке. Ну сам напросился, сказал я со вздохом себе, и пошёл по кругу, высматривая сами знаете что – дохлых кошек… дохлые собаки, впрочем, тоже сгодились бы, лишь бы небольшие по размеру были.
Нашёл четыре подходящие штуки… осторожно, чтобы не перепачкаться, засунул это добро в мешок, всё в один убралось, закинул мешок на спину и почесал обратно, распространяя миазмы по сторонам. Народ на меня косился конечно, но вслух никто ничего не сказал, мало ли зачем человеку надо разную дрянь в мешке таскать. Вернулся домой, мешок закинул в овраг подальше от дома, потом полчаса мыл руки в реке. А дальше вытащил из укромного места остатки денег и позвал Лёху с собой.
– Пошли на базар сходим.
– Пошли, ясное дело, – степенно ответил тот, – а то брюхо подвело совсем.
