– А чё ты ему скажешь? – допытывался по дороге брат, – он же вона какой, богатый да здоровый… или револьвером сразу грозить начнёшь?
– Понимаешь, братуха, – попытался объяснить я ему, – в Америке один умный человек недавно сказал, что добрым словом и пистолетом можно сделать вдвое больше дел, чем одним добрым словом. И я с ним согласен… надо совмещать эти два способа убеждения, а не по отдельности их использовать, тогда всё должно у нас получиться.
– Да что должно получиться-то? – не унимался брат.
– А вот на месте и узнаешь, так я тебе сразу и вывалил все подробности, – усмехнулся я, отпрыгивая от очередного трезвонящего в спину трамвая. – Разъездились тут, ироды, – беззлобно обругал я ни в чём не виноватое транспортное средство.
Приблизились к искомому «Трактиру Рукомойникова»… я ещё подумал, что ему больше пошло бы название «Трактир Рукожопникова»…
– Чё, сразу туда пойдём? – спросил Лёшка, – половой же взашей выгонит, туда таким мальцам, как мы, дорога заказана.
– Не, внутрь мы наверно погодим идти, – ответил я, – давай подождём, пока он наружу высунется.
Ждать пришлось довольно долго, я уже исходил кругами всю эту улицу Рождественскую в районе трактира и изучил все афиши, наклеенные на круглые тумбы. Уяснил между делом, что на гастроли к нам скоро приезжает Московский художественный театр, ещё без приставки «академический», и давать он собирается тут «Чайку» сочинителя Чехова А.П. Также в начале августе запланированы концерты Шаляпина, а ближе к сентябрю в цирк на Самокатной площади приезжает всемирно знаменитый борец Иван Поддубный. Любопытная тут театрально-концертная программа.
Наконец-то на порог своего заведения вышел Спиридон, важно отставил ногу в сторону, вытащил кисет с табаком и начал его нюхать, а затем чихать на всю улицу. Пора с ним познакомиться, подумал я, оставил Лёшку возле афишной тумбы и двинулся через проезжую часть прямиком к трактиру.
Подошёл к Спиридону вплотную, на полметра (или сейчас надо говорить пол-аршина что ли?) и посмотрел ему прямо в выкаченные мутные глазки.
– Чё надо? – недовольно спросил он, – иди, куда шёл!
– Не узнаёшь меня, Спиридон? – спокойно спросил я.
– Мало вас тут таких шляется, всех узнавать чтоб, – пробурчал недовольно он, но некие проблески в его мутных глазках я таки заметил.
– Я Саня Потапов из Благовещенки, – продолжил тем временем я, – ты нас с брательником из дому выгнал, когда матушка померла.
Узнал ведь, теперь точно узнал он меня, я это понял по некоторой суетливости, с которой он спрятал руки за спину.
