Ари подавила оханье от его агрессии.
— Чарли…
— Ты не справишься, Ари. Я приведу гадину Гулу и Пазузу к тебе.
Он решительно сжимал зубы, и Ари ощутила сильную печаль.
— Его нет, да? Моего друга больше нет.
Она не успела приготовиться, Чарли шагнул и прижался к ее телу. Он опустил голову и почти касался ее губ.
— Мы не были просто друзьями, как бы ты ни врала себе. И да, Чарли Крейга здесь больше нет.
Ари впервые в жизни ощутила холод и уязвимость в обществе Чарли. Но сильнее пугала тоска по нему, что смешивалась с большим количеством вины и гнева. Его теплое дыхание задело ее лицо, и она поняла его намерения.
Она отпрянула, дрожащая, растерянная.
— Стой.
Что — то, похожее на гнев, вспыхнуло в его глазах, и он подавил это.
— Мне нужно время все обдумать.
Чарли без эмоций посмотрел на нее.
— У тебя есть два дня на решение. Я вернусь сюда через два дня, в это же время, — он шагнул к ее кровати, его окутал огонь перипатоса.
Им нужно забрать изумруд, чтобы он не мог так делать. Ари поежилась, поражаясь своей физической реакции.
Ужасная правда пробивалась на передний план в ее голове.
Ужасная правда, о которой говорили в гильдии.
Может, Чарли уже не спасти.
3
Где небо встречается с морем
— Ари снова спрашивала о тебе, — тихо сказал ему брат, встав рядом с ним. Они стояли вместе на белом балконе стильного дома Красного в Санторини. Богатые жители занимали традиционную греческую деревню — знаменитости и бизнесмены — и тут уже не было тихо, как когда — то. Красный знал, что вызывал любопытство. Что все поглядывали на самый большой дом, на кристальные воды Эгена и на красноволосого и синеволосого мужчин.
Красному было плевать на их интерес.
Он пришел сюда за одним.
Быть ближе к любимой.
Сала любила навещать его здесь. Она любила красоту воды, контрастирующей с белыми стенами домов. Ей нравилось, как в безоблачный теплый день небо встречалось с водой, и не было ясно, где проходит граница между ними. Она говорила, небо и вода были как ее любовь к нему — она не знала, где это началось и где закончится.
Они были двумя половинками целого.
Агония охватила Красного. Он вспоминал, как рассеивал ее пепел над водой у своего дома. Красивое лицо его любимой вспыхнуло перед ним, и от слов Стеклянного оно стало лицом дочери его любимой.
Он встряхнулся, взглянул на Стеклянного, что смотрел на воду.
— Я удивлен. После того, как я дал Чарли изумруд, я ожидал, что она будет злиться на меня.
Стеклянный пожал плечами. Красный заметил, что Стеклянный был в смертной одежде — джинсы и футболка — и он не удивился перемене.
