У него был отличный голос и красивый ритмичный культивированный шотландский акцент. И моя задница была почти у его лица. Надо сказать, я была в зеленых легинсах Питера Пэна, которые не скрывали формы моего тела.
Отлично.
Сейчас я выгляжу суперпрофессиональной.
— О, пожалуйста, — просила Сильвия. — Пожалуйста.
— Нет, дорогая. Возвращаетесь к игре. Я подожду здесь, когда ты закончишь.
— Но я хочу, чтобы ты играл с Норой, я имею в виду, Питером Пэном.
Я едва не задохнулась. Пришло время собраться, чтобы Питер Пэн был готов сыграть «Твистер» с незнакомым мужчиной. Эта мысль казалась такой извращенной, и мне пришлось проглотить хихиканье.
— Пожалуйста, пожалуйста! — другие дети внезапно тоже начали умолять.
Сильвия начала инструктировать его, в какой позиции она стояла.
— Ребята, оставьте дядю Сильвии… — скрип пластикового коврика остановил меня в середине фразы.
И затем я почувствовал жар, и запах дорогого одеколона. Это было что-то земляное, но свежее. Дерево, амбра, листья мяты и яблоко.
О, Боже мой!
Медленно, подняла голову и обнаружила, что смотрю в яркие и веселые зеленые глаза. Знакомые зеленые глаза с пятнышками желтого золота.
— Ты, должно быть, Питер Пэн, — сказал он, улыбка дрожала на его губах.
Губы я тоже хорошо помнила.
На самом деле я также хорошо помнила эти широкие плечи, этот квадратный небритый волевой подбородок и выразительный рот. Я помнила сексуальные смешные гусиные лапки вокруг его глаз. Все это принадлежало очень высокому, хорошо укомплектованному парню, который когда-то поднял меня с пола в пабе, а на следующий день флиртовал со мной в супермаркете; в тот день, что оказался одним из худших дней в моей жизни.
«Дядя Эйдан» был незнакомцем из бара.
Маленький проклятый мир.
Понимая, что я молчу, он мне хрипло пробубнил:
— Привет.
Наши лица были слишком близко друг к другу, и его длинная нога запуталась вокруг моей короткой.
— Питер Пэн, правая рука зеленый! — объявила Сильвия.
Я перевела свой взгляд с него на коврик. Поставить руку на ближайший зеленый круг означало подпрыгнуть к ее дяде, как обезьяна. Интересно, не обманывает ли меня Сильви. Я подозрительно посмотрела на нее и увидела, как она дрожит от хихиканья.
— О, дерьмо, — пробормотала я себе под нос.
Я услышала сдерживаемый смех, и мои глаза вернулись к Эйдану. В них я увидела вызов, но не узнавание. Он меня не помнил. Зачем ему это? Я была девушкой, которую он просто однажды встретил.
— Я не сделаю этого.
Его глаза округлились с насмешливой невинностью.
