Они выглянули на улицу, убедились, что путь чист и отправились к отелю.
— Так и не скажешь, что ты из тех, кому нравится полагаться на кого-то другого.
Коналл вздохнул.
— Ты про Эшфорта?
Тея кивнула.
— Да, не нравится. Но другого выхода нет.
Она встревожилась.
— А оборотни? Тела?
Коналл помрачнел.
— Эшфорт разбирается и с этим.
Шотландец притих. Тея почти надеялась, что он не станет допрашивать её. Стойка администратора оказалась пустой, когда они проходили мимо, и они вернулись в комнату незаметно. Коналл запер дверь, и Тея тут же плюхнулась на кровать, хмуро смотря на рюкзак на полу, поняв, что в спешке забыла вещи. Вот идиотка.
— Я голодна, — утомлённо выдохнула она. — Сколько мы тут пробудем?
Он не ответил, Тея подняла голову и увидела, что Коналл стоял перед дверью, широко раздвинув ноги и скрестив руки на широкой груди, с безжалостным выражением лица.
«О, нет».
— Еда может подождать, Тея, — произнёс он властно, и этот тон её злил. — Ты скажешь мне, кто и чем сделал это с твоей спиной.
Тея скрестила руки на груди и насмешливо ответила:
— Я не должна ничего тебе рассказывать, Волчонок.
Его взгляд стал ледяным.
— Моя сестра у Эшфорта, — сказал он, шагнув к ней. — Мне нужно знать, подвергаю ли я её опасности.
Пыл возмущения пропал. За льдом в его глазах скрывалось бессилие. Такой взгляд был у девочки, когда она поняла, что её отец застрял в машине. И Тея была уверена, что таким было и её лицо, когда она смотрела на огонь, испепеляющий её родителей.
Семья — это всё.
Даже Тея с её проблемами понимала это.
— Коналл… — Она покачала головой, переживая за него и его сестру. — Не стоило тебе заключать сделку с Эшфортом.
На его щеке задёргался нерв.
— Он сделал это с твоей спиной?
Она ещё слышала свист хлыста, опускающегося на её плоть, ощущала мучительную, жгучую боль от каждого удара, чуяла запах крови, стекающей на пол и по которой скользила ногами. Помнила, как наступала тьма. И когда поняла, что смерть не придёт и не принесёт облегчения. Это не самое худшее, что он делал с ней… но единственное, что приносило физическую боль.
— Да, — выдавила она.
— Как?
Слова застряли в горле. Она хотела довериться кому-нибудь, хотела доверять Коналлу, но не могла.
— Я не могу рассказать.
— Почему?
— Потому что это моя единственная слабость.
В комнате воцарилась тишина. Наконец Коналл раздраженно фыркнул.
— И ты не доверяешь мне.
Тея пронзила его кратким взглядом.
— Ты везёшь меня к Эшфорту. К тому, кто сделал это со мной. С какой стати мне доверять?
