– Мы не отличаемся от тех, кого они смогут спасти, – сказал Артур Причард. – А если я выступлю в печати и в Программе поймут, что я уже не на их стороне, меня уничтожат. А мне еще надо закончить свой проект.
Я встретилась с ним взглядом. В глазах все расплывалось от навернувшихся слез.
– Какой на этот раз?
– Таблетка, способная противодействовать усилиям Программы и удержать воспоминания. Рабочее название – Панацея.
Моя рука выскользнула из хватки Релма. Я взглянула на Даллас, которая накручивала на палец косичку, ничем себя не выдав. Господи, Даллас, только молчи!
– Мне нужно найти Панацею, – сказал Причард, – чтобы изучить и воссоздать. Если Программа не сможет стирать личность, ее сочтут устаревшим методом.
Во рту пересохло. Казалось, я стою в луче прожектора. Знает ли Причард, что Релм отдал таблетку мне? За этим он и приехал?
– Допустим, вернете вы людям воспоминания, – тихо начал Релм. – Но не все смогут с этим справиться. Что вы тогда предпримете, чтобы они себя не убивали?
Глаза доктора чуть сузились, и он смерил Релма взглядом.
– Люди всегда будут умирать, сынок, тут я ничего другого сказать не могу. После восстановления изначальных воспоминаний будем лечить депрессию с помощью самых передовых традиционных методик. Станем прорабатывать причины попытки суицида, а не избегать их.
Я не верила своим ушам – Причард говорил разумные вещи, но я боялась, что это притворство. Нет, я просто уверена, что это притворство, но как он мог не видеть, что это истина? И откуда он узнал о таблетке? Релм говорил, эта последняя, Программа считает Панацею уничтоженной. Кто же лжет – Релм или Артур Причард?
– Так уже пробовали, – сказала я. – Вначале применяли обычную терапию, но она не помогала. Почему я должна верить, что у вас что-то получится?
– Проблема в том, что они не дали – я не дал – терапии достаточно времени. Мы слишком быстро двигались вперед. Пришло время все сделать как надо. Программа нагнетает напряжение, и это приводит к новым попыткам самоубийства. Мы живем как в автоклаве. Так нельзя.
– Нельзя, – согласилась Даллас, и все посмотрели на нее. – Артур, расскажите о таблетке, которую вы ищете. Кто ее синтезировал? До меня дошли только слухи.
Что она вытворяет, черт побери?
Скрестив ноги, старик уперся руками в колени.
– Ивлин Валентайн с самого начала не верила в Программу. Она создала препарат и протестировала его на нескольких пациентах. У препарата были разные версии, но в конце концов Ивлин нашла одну, которая оказалась эффективной. Препарат восстанавливал воспоминания и, соответственно, депрессию. Один пациент сразу покончил с собой. Ивлин исчезла, не успев продолжить лечение своей выборки. Ее досье было уничтожено, медкарты ее пациентов пропали – Программа так их и не нашла. Вот почему я считаю, где-нибудь еще осталась пара таблеток. Их-то я и ищу. Изобретение Ивлин пропало, и, пока ее нет, я создам другое.
