Я стоял на одном из десятков балконов дворца. Свежий морозный воздух, умиротворяющий вид на вечерний город и три аккуратных свертка в моих руках. Три новых члена рода Ма’Фон сейчас тихо посапывали, укрытые от любых невзгод, пока их матери и одна провинившаяся особа стояли позади и ждали моих слов.
— Зачем вам нужно было так торопиться? — задал я вопрос не поворачивая головы и в половину своего голоса, чтобы не потревожить детей.
— Выносить ребенка, тяжкое испытание, которое отнимает много сил, — как ни странно, но сейчас впереди всех была Мила, а не Сицина. — За порогом была война и разруха, поэтому мы решили родить детей, чтобы в случае падения города, они не погибли в утробе.
— Вы родили уже после битвы, немного не стыкуется, не замечаешь? — чуть повернул я голову, и краем глаза заметил, как волнуются девушки и стараются это скрыть.
— После твоего падения, совет, а точнее то что от него осталось, только и делал, что готовился к новой битве, — Сицина дернулась вперед, но ее за руку остановила Мила.
— Ну а ты Феса, чего ради ты решила родить на столь раннем этапе? — повернулся я к четырем присутствующим дамам.
— Просто так, — в отличии от двух других жен, эта девушка всегда была непосредственна, поэтому я не удивился распознав в ее словах истинную правду. — Говорят, чем раньше родился, тем сильнее будет! Моя дочка за пояс заткнет их сыновей!
— Ну тише, не расходись, детей разбудишь, — принялся я убаюкивать младенцев, благо с момента моего попадания в ось, я сильно раздался в размерах, и держать трех ребятишек мне не составляло никакого труда. — А ты значит, по доброте душевной решила помочь своим воспитательницам…
— Не совсем, — Ева потерла босой ногой о дорогой мрамор балкона. — Они просто надоели мне причитаниями о том как им тяжело.
Надо сказать, тут даже проверять на правдивость слова не пришлось. То с какой злостью посмотрели Мила и Сицина на Еву, было красноречивее слов.
— Значит, вы две боитесь подпускать меня к моим сыновьям, — произнес я, не обращая внимания на вытянувшиеся лица девушек. — Впрочем, могу понять это. Не скажу что рад подобной реакции, но не удивлен.
— Когда мы пришли в Амирам, ты почти не уделял нам время, — с трудом, но заставила себя говорить Мила. — Ты все время в делах. Гвардия, предательства, беженцы, война, битва, твари и твоя неимоверная сила. Мы уже не знаем, тот ли ты, каким был раньше.
