Метаться в толпе было сложно. Пусть большинство противников были слабы, но вот их мечи нет, я сам мог пропороть себя, наткнувшись на удачно подставленный клинок, а я этого не хотел, поэтому мне приходилось танцевать одному посреди толпы противников. Впрочем, грех жаловаться, после изучения навыка боя и значительного увеличения ловкости, я порхал среди последователей ордена словно бабочка над цветами.
Стоило противнику открыться или не дай бог оказаться спиной ко мне, как я наносил укол. И почти каждый раз это было удачно. Колотые раны стали покрывать моих противников с каждой секундой все больше и больше, и за полминуты боя, я пометил как минимум половину из всех.
Но вот усиления спали, а вокруг все также стояла толпа противников. Лишь пятеро противников лежали на песке с серьезными ранами с заявкой на скорую смерть. Хотя и их инквизиторы почти сразу вылечили, используя для этого схожую с моей способность, испускающую свет.
— Ты стал гораздо сильнее, — окинула меня взглядом Лина. — Вот только тебе это не особо помогло.
— Да ну, ты уверена? — ответил я ей. — Вас тут не меньше двадцати, будь бой один на один, я бы и мокрого места не оставил от любого из вас!
Тянуть время, единственное что я сейчас могу, тянуть время и постараться убить сильнейшего из них.
— Ты?! Любого?! Ты словно крыса бегал от меня! — взревел обиженный на меня полутролль.
— Я говорю о бое один на один, а не когда тебя прикрывает двадцатка соплежуев! — старался я не смотреть в сторону моих друзей, чтобы следившие за каждым моим движением противники, не поняли на что я рассчитываю.
— Будет тебе бой, и никто его не прервет, пока смерть не заберет одного из нас! — видимо и правда сильно на меня обиделся этот инквизитор, раз готов на смертный бой.
— Но приказ! Нам нужно доставить его к Магистру! — начала было возмущаться Ангелина, но быстро умолкла, когда мой противник повернулся к ней и дал пощечину.
— Заткнись женщина! То, что тебя повысили до инквизитора, не значит, что ты им стала! Приказ был доставить живым или мертвым, вот и доставим, труп, — после его слов, он махнул обычным воинам и те сделали три шага назад и встали в идеально ровный круг, в котором остались только я и он.
— Знаешь, мне говорили, что я не умею обращаться с женщинами, и я был с этим согласен, но ты, это просто вершина неотёсанности и грубости, — сказал я своему противнику, когда он встал напротив меня.
— Она провинилась перед орденом, а значит заслуживает такого обращения, — прорычал вставший в боевую стойку инквизитор.
