Рина забилась в дальний угол палатки, а я снял тяжелый плащ и взлохматил мокрые от дождя волосы. Осада… Долго и утомительно, мои солдаты вымотаются. Люди в городе — тоже, но, уверен, припасов у них хватает, потому что все понимали, куда движется моя армия. Выбор невелик. Первый вариант — заставить говорить призрак Илверта. Но вся проблема в том, что я изначально его не призывал, и изгнать тоже не получалось, какие бы ритуалы ни испробовал. Вариант второй — приказать своим солдатам поискать таинственный ход. Вариант третий — найти способ обойти древнюю магию, и это казалось наименее вероятным. Остается искать ход. Я мысленно отдал приказ призракам обшарить все: любые руины, любые каменные завалы. Они разлетелись невидимыми шпионами, разбрелись вокруг Самарина насколько хватало моей власти. Но будет ли результат?
— Вы устали, мой король. — Рина снова подползла ближе. И почему женщины не понимают слова «нет»?
— Устал, — признал я. Все-таки наш переход был утомительным, а некромантия требовала много сил.
— Позволите помочь вам отдохнуть?
И тонкие пальчики Рины коснулись моей спины, прошлись по плечам, массируя, разминая. Действительно становилось легче, только я не доверял этой девчонке. Никому не доверял. А Рина уже массировала голову и шею, и я поддавался ее пальцам. А мысли были далеко, за границей Изельгарда, дома. Вначале я получил несколько магических писем от Ника. Он требовал от меня не делать глупостей, просил вернуться. Я установил магический полог, чтобы письма не доходили до цели и возвращались к Нику. Вот, недавно снял, только новостей из дома больше не было.
Пару дней назад я почти решился написать матери. Нашел завалявшийся магический конверт, добавил своей силы, чтобы наверняка письмо достигло адресата, написал: «Здравствуй, дорогая матушка». И все, больше ничего написать не смог. Убрал лист обратно в конверт. Что я мог ей сказать? Что здоров и благополучен? Что продвинулся по Литонской земле? Ее бы это не порадовало. Мама ненавидела Литонию, королевой которой когда-то была. Она ненавидела все, связанное с моим отцом. Упоминание о нем было в нашем доме под запретом, как и любые разговоры о Литонии. Мама-мама… Оставалось надеяться, что у них действительно все хорошо. А я справлюсь.
Пальчики Рины сместились ниже, вернулись к плечам, медленно опустились к пояснице.
— Хватит.
Я резко поднялся, и Рина чуть не упала.
— Я что-то сделала не так? — спросила она испуганно.
