так описывает его отличие от «демократии»: «Демократия от всех своих граждан требует начинать гонку в одной точке. Эгалитаризм же настойчиво требует, чтобы все они
финишировали в одной точке». И тут мы получаем картину, которую Лесли Хартли высмеивает в романе «Лицевая справедливость» (1960)
10 – о «предубеждении против привлекательной внешности» в некоем обществе будущего, чем-то напоминающем наше: неравенство, порожденное внешностью, искореняют государственные пластические хирурги – но их скальпель не добавляет каждому красоты, а, напротив, делает всех одинаково невзрачными.
Несмотря на то что политически и юридически мы проповедуем равенство, на уровне индивидуального восприятия и понимания – редко высказывая их публично – мы склонны выстраивать вертикальные конструкции и требовать принципиальных различий по их ценности. Независимо от того, что мы говорим о равенстве, полагаю, каждый в какой-то момент приближается к состоянию, когда остается лишь повторить за Оскаром Уайльдом: «братство людское – не пустая выдумка поэтов, а самая гнетущая и гнусная реальность». Как будто в глубочайших тайниках души мы мечтаем не о спекшейся в комок массе, а о различимости. Анализ и разделение представляются нам интересными, тогда как синтез – скучным.
Хотя федеральное правительство отрицает явную иерархию социальных классов, оно тем не менее признает: да, по закону мы все равны, но практически во всех прочих отношениях – нет. Отсюда возникают и 18 категорий государственных служащих – от категории 1 (посыльный и ему подобные), категории 2 (почтовый клерк), 5 (секретарь), 9 (фармацевт) до категории 14 (юрист) и, наконец, 16, 17 и 18 (управленцы высшего звена). Социальная иерархия занятий хорошо заметна в строительном бизнесе: на дне здесь «грязная работа», или попросту экскавация; посередине – строительство канализационных стоков, дорог и туннелей; а на вершине – строительство зданий (чем выше здание, тем выше и позиция строителя). Продавцы «эксклюзивных письменных столов» и дополняющей их офисной мебели знают: и они, и их клиенты взаимно придерживаются жесткой «классовой» иерархии. Сначала следуют столы из дуба, затем – орехового дерева. Ступенькой выше пойдет красное дерево – это «высше-средний класс», если угодно. И наконец, мы приближаемся к верхушке – тиковому дереву. Если же взять социальные функции дам в армии, то разливать кофе – прерогатива супруги старшего офицера, ибо, как знает каждая леди, кофе имеет более высокий ранг по сравнению с чаем.
