«Прибой всегда околдовывал Натали», — вспоминал Фабер, оглушенный грохотом волн. У него были проблемы с кровообращением. Врач назначил средство. Средство не помогло. Врач назначил другое лекарство, потом третье, четвертое. Ни одно не помогло. Помрачение сознания и головокружения случались все чаще, и тогда его мысли бродили бесцельно, беспорядочно, бродили, бродили…
«Натали, — думал он. — Дважды мы были в Биаррице, в этом номере отеля «Палас». Как часто мы сидели перед этим окном и наблюдали начало прилива, как часто здесь я читал Натали то, что написал…»
Написал!
— Роберт!
— Да? — Он как будто пробудился от сна. После смерти Натали с ним это происходило постоянно.
«Ни одной звезды, — думал он. — Перед приливом я видел так много звезд».
— Я уж испугался, что связь прервалась. Ты вдруг куда-то исчез…
«Скоро я исчезну навсегда», — думал он.
— Послушай, старина, что с тобой? Ты не заболел?
— Я чувствую себя великолепно.
— Что-то непохоже.
— Ты можешь быть совершенно спокоен, Вальтер.
В свете маяка вспыхивали пенистые короны.
«Я пойду туда, к бухте… у мыса Святого Мартина».
— Твой издатель просит тебя срочно позвонить одному доктору.
«Звезды снова появятся, — думал он. — Может быть, я еще увижу их. Внизу, на берегу».
— Роберт!
— Гм?
— Ты вообще слушаешь меня?
— Разумеется.
— Ты выпил?
— Ни капли.
— Я беспокоюсь за тебя.
— Ерунда.
— Ты — в Биаррице, я — в Мюнхене.
«Осторожно, — подумал Фабер. — У него не должно возникнуть подозрений. Кто знает, что он тогда предпримет, мой добрый друг Вальтер. Позвонит сюда, директору отеля. Заставит того нервничать».
Он громко сказал:
— Прекрати, наконец! Какой еще врач?
— Его зовут Мартин Белл. Он получил номер телефона твоего издателя в справочной службе. Твой издатель сказал, что этот врач должен с тобой поговорить. Срочно. Поэтому я и звоню тебе. А ты должен позвонить этому Беллу.
«Какого черта! Ничего я не буду делать!» — решил он.
— Белл сказал, речь идет о жизни и смерти человека. Только ты можешь помочь — может быть.
— Почему я?
— Потому что ты единственный, кто имеет к этому человеку отношение! Так сказал Белл.
«Я ни к кому не имею больше отношения, — думал Фабер. — Может быть, только к Вальтеру, но и то — насколько оно сильно?»
Старик почувствовал нарастающее раздражение. Позвонил бы Вальтер всего на час позднее! А теперь надо разыгрывать спектакль.
— Давай номер телефона! — сказал он.
— Код. Вена — ноль, ноль, четыре, три, один и потом… — Адвокат назвал шестизначный номер. — Ты записал?
