— Так, никаких поспешных выводов, — торопливо сказал он. — Сначала нужно во всем разобраться, тем более он не уверен. Но какой идиот дал им ключи от дрифтерской?
Капитан Мерл густо покраснел и пробормотал что-то про курсовую и любознательного мальчика. Уилкинс быстро прошел к директорскому пульту и взял в руки микрофон, комбинацией кнопок вызывая дрифтерскую. Сигнал послушно мигнул — связь работала.
— Шепард, прекратите свою демонстрацию и откройте дверь, — приказал он, надеясь, что его голос Бен узнает даже по громкой связи. — Немедленно откройте. Даю вам пять минут, после этого вызываю специалистов по вскрытию дверей. Шепард, вы слышите меня?
Отсутствие ответа говорило само за себя. Уилкинс подождал еще несколько секунд, бросил микрофон и побарабанил пальцами по столу.
— Черт знает что такое, — пожаловался он неизвестно кому.
В двери показался вызванный секретарем врач, при взгляде на Уилкинса он привычным движением развернул аппарат для измерения давления и нацепил его на директорскую руку, наблюдая за цифрами.
— Что вы думаете обо всем этом, Бернс? — спросил директор у него. — На что это похоже?
— Похоже на нервный срыв, — негромко сказал Бернс. — У подростков такое бывает. Я этих мальчиков помню, сложные оба, Шепард вообще сирота. Хорошо было бы психолога вызвать…
— А мне психиатра, — вспылил Уилкинс, сдирая с себя аппарат с зашкаливающими показателями давления. — И адвоката заодно. Его дед каждый день звонит мне напрямую, узнает о здоровье и успехах внука, что я ему скажу сегодня? Ваш внук сошел с ума, заперся в дрифтерской и никого не впускает? И как это будет выглядеть?
— До утра можно ничего не говорить, — неопределенно ответил Бернс. — Может быть, психологу удастся убедить его открыть?
Уилкинс поморщился при мысли, что таким способом скоро не останется ни одного человека, который не был бы в курсе ночного происшествия с генеральским внуком. Он перехватил взгляды, которыми обменялись Мерл и Бернс, и тяжело вздохнул.
— Хорошо, зовите психолога, — сказал он. — Обещайте ему все что угодно, лишь бы заставил его открыть дверь. Здание очистить от посторонних, никого не пускать, пока все не закончится. Сэндлер, вы останетесь здесь до окончания, чтобы информация случайно не распространилась.
Сэндлер втянул голову в плечи и кивнул.
Психолог появился быстро, перепуганный и в наспех застегнутой форме — утро обещало быть добрым, и ничто не предвещало ночного подъема, поэтому накануне вечером он немного отдохнул от тяжелого семестра. Ему описали ситуацию вкратце, и он добросовестно в течение часа применял в микрофон весь арсенал психологического воздействия — уговаривал, обещал, предлагал разобраться, уладить, все выяснить, никого не наказывать, просто поговорить и так далее. Дверь по-прежнему оставалась закрытой.
