На этот раз он не смотрел на экран, а только слушал. Музыка, сопровождавшая шоу, была ему знакома. Она представляла собой вариацию довольно известной мелодии, но дело было не в известности, а в уверенности, что он слышал ее совсем недавно, именно такую вот аранжировку против общепринятой, более медленной и спокойной. Где же это было? По дороге сюда? Раньше? Когда ответ нашелся, он на секунду опешил. Именно эту запись ставил Хиотис на субмарине, когда он вышел исследовать трещину. Может быть, она входит в стандартный набор музыкального сопровождения туристов? Нет, звук тогда был бы чистым, студийным. Воспроизведение тем временем продолжалось, Клинт узнал несколько запомнившихся приемов аранжировки, рассчитанных на шоу, ускоренный темп, скрипичное соло. Понятно, почему она показалась ему знакомой на субмарине. Тогда получается, что для отпугивания хищников Хиотис поставил запись их нападения? Серая тень снова всплыла у него в памяти вместе со словами о ловле на живца, ему стало холодно, и вода на спине неприятно прилепила ткань рубашки к коже, добавляя мурашек.
— Какого черта? — слабым голосом спросил он в пространство.
В номер Гелбрейт вернулся короткой дорогой через балкон — обходить здание и оповещать Клинта о своем возвращении «плачем сирены» не хотелось, ключ открывал балконную дверь так же, как входную. Заперев ее и задернув шторы, Гелбрейт переоделся, коснувшись пальцами импланта под кожей — горячо. Может быть, у него аллергия? Но других признаков заболевания не было, и он решил, что это нормально. Накинув на шею мокрое полотенце, он сел к столу и разблокировал компьютер.
Два сайрена в вольере не давали версии никаких преимуществ. Другое дело, если бы вольер оказался пустым или больше по объему. Гелбрейт с трудом сосредоточился на экране, заставив себя читать сухие термины отчета, который начал ранее. Животные не были голодны, не были больны или инфицированы, не находились в состоянии наркотического опьянения, это он уже понял. Смерть наступила в результате применения охраной центра пневматического оружия. На взгляд Гелбрейта, оружие было не совсем легитимным, мощные двуствольные гарпуны, пробивавшие череп животного насквозь, но с другой стороны — не лучевое и не огнестрельное, юридически не подкопаешься. На секунду он задумался о том, действительно ли запрет неуклонно соблюдается мумбайцами или только на публику. И еще надо будет проверить, имеются ли пострадавшие от гарпуна люди. Нет ничего проще, чем в такой шумихе ликвидировать неугодного человека, до которого иначе не доберешься. Правда, это сродни пальбе из пушки по воробьям, но психов он повидал за свою службу предостаточно.
