— Демоны очень страшные, — согласилась я.
— Это того стоит, Тори? — он посмотрел на меня, но я не поднимала головы. — Почему ты так хочешь быть частью этого опасного мира?
— Не все там опасное и страшное, Джастин. Там есть и красота с чудесами, — я подвинула боевой пояс, лежащий у моих ног, носком. — Хоши?
Серебряные чешуйки вырвались из мешочка. Сильфида поднялась в воздух, ее хвост развернулся. Хоть он видел ее миг в моей квартире перед ссорой перед Рождеством, Джастин сжался у дверцы.
— Ты помнишь Хоши? — я погладила ее шею. — Она — фейри, мой фамильяр. Мы друзья.
— Друзья?
— Она говорит со мной красками и картинками в голове. Это круто, — я потерла ее под подбородком. — Хоши, это мой брат, Джастин. Он еще не встречал фейри раньше.
Она склонила голову, глядя на него глазами цвета фуксии. Он заставил себя расслабиться, сглотнул.
— Привет, Хоши.
Кончик ее хвоста дрогнул, она вытянула шею и понюхала его плечо.
— В мире мификов много поразительного, — я пыталась подобрать правильные слова. — Существа как Хоши и другие фейри, магия, какую ты и представить не можешь, и люди. Люди просто… — я улыбнулась. — В «Вороне и молоте», по крайней мере, все изгои, как я. Я еще нигде не ощущала себя на месте, но с ними все правильно. Там мое место.
Джастин глубоко вдохнул и медленно выдохнул.
— Знаю, тебе кажется, что только в гильдии есть для тебя место, но… думаю, все в том гараже прошлой ночью могли сказать такое об их группе.
Дрожь пробежала по мне. Мое горло сжалось, обида и ярость охватили меня.
— Я просто… — начал спешно он.
— Думаю, ты сказал достаточно, — рявкнула я. — Сосредоточимся на работе.
Он перевел взгляд на видео и искал хороший вид на третьего члена культа.
Я смотрела на экран ноутбука, не видя его. Хоши улетела в салоне к нашему багажу на заднем сидении. Я хотела бы выйти из машины, но не могла привлекать внимание к нам. Я хотела побыть одна так сильно.
Я посмотрела на свой телефон в руке Джастина, и я поняла, что это было не правдой. Я хотела быть с Эзрой.
Я хотела услышать его спокойный мягкий голос, который проникал в душу. Увидеть его тихую улыбку, теплые от понимания разноцветные глаза. Он бы обнял меня крепко, а потом сказал бы правильное, чтобы успокоить бурю в моем сердце — пошутил бы с лицом без эмоций, рассказал бы забавную историю или просто спросил бы, что мне нужно.
Но я не могла говорить с ним, ведь он не хотел этого. Я растоптала все, что было для него важно, пытаясь спасти его.
