Такой паники, которая последовала после того как наш «барс» появился на площади, я еще не видел, даже когда мы со Снежкиным громили колонну на Котляровском шоссе. Там «джоны», конечно, побежали, но далеко не сразу, поначалу они пытались сопротивляться и бились упорно, пока у них оставался хоть какой-то шанс. «Свободные» вообще не запомнились мне трусами, те же экипажи самоходок на набережной дрались с нами до конца, до последней сгоревшей машины, да и их пехота не сдавалась без боя. Но, видимо, так уж все сложилось в Ломжино, одно к одному. Я в чем-то даже понимал «джонов». Сначала приходит сообщение об имперском десанте, потом о том, что враг приближается, затем о боях на окраине города и вот уже русские танки на площади перед штабом фронта. И не просто танки — а легендарные киннеровские машины. Тут у кого угодно нервы дрогнут.
Рядом с особняком оказалось полно людей и машин. В стоявший у самого штаба грузовик вражеские бойцы спешно грузили какие-то коробки и пластиковые папки, суетились шоферы и охрана у припаркованных рядом легковых автомобилей. С полсотни солдат и офицеров зачем-то сгрудились у трех бронемашин и нескольких грузовичков поодаль, вокруг особняка носились люди в форме, таща к машинам какое-то оборудование и документы, двери штаба были распахнуты настежь. Переезд во время пожара, одним словом… И по всему этому бедламу мы ударили разрядами из малых деструкторов и пулеметными очередями. В последний момент я удержался от желания пальнуть по особняку главным калибром и отдал приказ на общей волне, запрещая это делать остальным экипажам. А ну как удастся взять штаб целехоньким, раз уж пошла такая пьянка? Но эффект превзошел все ожидания.
«Джоны» в ужасе начали разбегаться под нашим огнем в разные стороны, не сделав ни малейшей попытки к сопротивлению. Все было кончено буквально за несколько минут — кто-то успел добежать до края площади и нырнуть в темные дворы окрестных домов, кто-то скрылся на соседней улице, но не менее половины вражеских солдат и офицеров остались лежать на узорчатой плитке дорожек и асфальте вокруг дома. Убегавших мы не преследовали. По моей команде барс подъехал к особняку и встал в охранение, остальные танки заняли оборону рядом с нами. А из трех БМД посыпались десантники и ворвались в особняк с автоматами наперевес через входную дверь и выбитые окна первого этажа. Бой внутри был яростным, но довольно коротким, слишком уж был враг ошарашен. Густо затрещали автоматные очереди, где-то взорвалась граната, но уже через несколько минут стали раздаваться лишь отдельные выстрелы и все стихло. А вскоре командующий десантниками декурион вышел со мной на связь, сообщив, что здание захвачено.
