Разговор с Ситниковым занял около получаса. Ровно столько времени дал ему на беседу с нами Иволгин. Дескать, дела делами, а Ходокам нужен отдых. И он, как врач, на этом настаивает, — решительно заявил Матвей Силантьевич. Особист поморщился, но возражать не стал. Путешествие не прошло для нас даром — экспресс-обследование, сделанное пока мы с Катей были без сознания, показало многочисленные ушибы, микроразрывы в тканях и незначительные трещины в ребрах. Не говоря уже о традиционных последствиях путешествия на Дорогу вроде обезвоживания организма и падения концентрации электролитов в крови. По отдельности — ничего страшного, но все вкупе весьма неприятно. Так что прямо сейчас необходимости в долгом разговоре не было — времени хватит и на обстоятельный разбор полетов, и на написание неизбежного отчета. По словам Иволгина лечение должно было затянуться как минимум на неделю.
Впрочем, по большому счету все было понятно — видеозаписи говорили сами за себя. Я мог лишь добавить свои личные впечатления и объяснить, почему поступил именно так.
— А что с нашими трофеями, Виталий Матвеевич? — не удержавшись, спросил я особиста в конце разговора. — Ученые выяснили, что это были за капсулы в чужом звездолете и как они работают? Интересно же!
— Ты слишком рано хочешь результат, Ваня, — усмехнулся легат. — Разбираемся пока. Похоже, проект затягивается. Если вы будете и дальше проходить по двадцать километров за одну миссию, а потом отлеживаться пару недель, то до финиша мы доберемся не раньше чем через год. А там, глядишь, и война сама собой закончиться — мрачно сказал Ситников.
— В другой раз постараемся пройти больше, — возразил я. — Раз на раз не приходится, господин легат. Дело ведь не в том, чтобы быстрее преодолеть сколько-то километров, а в том, чтобы при этом не сдохнуть, вляпавшись в очередную неприятность. Тише едешь — дальше будешь. Дорога не любит торопыг и трусов, так говорили у нас в Калужском питомнике.
— Да ну? — склонил голову набок легат. — Хорошо, тебе виднее, давить и лезть со своим ценным мнением не буду. Хотя мы бы могли помочь с быстрыми, легкими и бесшумными средствами передвижения, раз уж с танком пока не получается. Но Ходок ты, а не я. С одной стороны мы бы хотели, чтобы вы скорее добрались хотя бы до трехсотого километра. С другой — если вы погибнете на Дороге, мы останемся ни с чем. Так что думай сам…
