— Щенков и этот детдом сраный я спалил. Осталось тебя зарезать и все мои долги уплачены, — шипит он, — как я мечтал, воткнуть тебе перо в живот, вспороть кишки, чтобы они вывалились у тебя из живота и волочились за тобой склизкой серой кучей, а тут ты сам прибежал, — злорадно шипит он, выставив вперед нож, — сегодня точно мой день. Сбываются все мечты.
— Ошибаешься, — еле разжимаю сцепленные зубы, так и хочется втоптать эту сволочь в пыль, прямо сейчас, — Не говори гоп, пока не перепрыгнешь. И вообще мечты у тебя мразь, такие же, как и ты сам: грязные, мерзкие и вонючие.
Мальцев резко тормозит рядом, и лицо малолетнего маньяка искажается в гримасе ненависти.
— Это еще что за черт? — Сережа, моментально восстановив дыхание, с удивлением и каким-то брезгливым презрением разглядывает Бидона.
— Работаем парой, — шепчу ему, — по команде «бой».
Мальцев еле заметно кивает.
Самые опасные хладнокровные противники. Они не допускают ошибок. Попробую вывести подонка из себя, чтобы занервничал.
— Кстати, Сергей познакомься, — громко говорю товарищу, — это и есть тот малолетний дебил, гнида и маньяк, который поджег детдом, убил малыша и воспитателя. Вот теперь думает, что и нас завалит.
На лице неандертальца мелькает испуг.
— Гасим урода? — Серега внимательно контролирует все движения Бидона.
— Конечно, гасим, — моя рука нащупывает в кармане горку мелочи и выныривает наружу, — Бой!
— Нна, — нога Мальцева с силой бьет по рыхлой куче земли. На Бидона летят комья и пыль, почти одновременно, через какую-то долю секунды он получает в лицо горсть монет.
Серега летит налево, а я — направо, обтекая растерявшегося на мгновение убийцу с двух сторон. Бидон инстинктивно выставляет нож перед собой, другой рукой хватаясь за запорошенные грязью глаза.
Мальцев моментально смыкает свою здоровенную лапищу на запястье с ножом, наносит расслабляющий удар по голени, и резко лупит предплечьем отморозка о ствол дерева, заставляя его уронить оружие. Нож, сверкнув сталью, улетает метра на три. Одновременно с другой стороны, я коротко бью урода по ребрам, хватаю его за шиворот и подсекаю ногу. Еле слышный хруст наполняет мое сердце злобным торжеством.
«Одно ребро точно сломал, а может и пару» — мелькает злорадная мысль, когда мы с Серегой укладываем отморозка на живот.
— Подержи его пока, — просит Мальцев, подпирая коленом тело стонущего Бидона. Я послушно фиксирую завернутые за спину запястья Гудымы, пока здоровяк вытаскивает из брюк ремень.
