- Ступай, девка. И подумай о том, что будет есть бедный Хвалимир.
- Не буду, - по-доброму усмехнулась Яра, - иначе захлебнусь по дороге. А уж больно хочется купить бус.
- Бусы, краски. Эх вы, девки! - И Хвалимир, сокрушенно качая головой, отошел от знахарки. Он нацепил на раскрасневшееся лицо лучшую из своих улыбок, в которой было заметно отсутствие только одного зуба, и подошел к девке в самом богатом тулупе. Эта купит многое, не пожалев для выставца пригоршни алтынов.
А Яра заспешила дальше. В лавку с воском.
- Здравствуй, Ярушка, - пожилая жена выставца встретила знахарку радостно, - ты сегодня поздно. - Аль случилось чего?
- Не случилось, тетка Стася. Все хорошо. Снега мокрого по колено - где ж этой хилой кобыле вытянуть целую повозку. И сани-то у нас не новые...
- И то правда, - согласилась баба, - сколько сегодня надобно?
- Десять слепков, коль по прежней цене, - Яра по пути отсчитала половину заработка и уже держала гроши наготове.
- Муж поднял цену, - Стася обернулась по сторонам. - Так его ж нет пока. Бери по старой. Вы с Крайей много нам помогли.
И она завернула в тряпку воск, аккуратно уложив его на дно яриного лукошка.
- Не нужно, тетка Стася, - запротестовала знахарка. - Как муж прознает, худо будет.
- Ничего-ничего, - та скоро вытолкала Ярославу из лавки. - Беги скорее, а то все сукно разберут. Сегодня лен пригожий!
И она махнула рукой, отпуская Яру с хорошим заработком. Десять алтынов! Этого должно хватить и на ткань, и на бусы. Знахарка улыбнулась. У нее так давно ничего нового не появлялось, что она не дошла - долетела до бабьей лавки.
И если у Хвалимира народу было много, то тут - тьма.
Бабы толкали друг друга, выкрикивая большую цену за понравившийся товар. Выставец, плотный седой мужик, то и дело вытирал широким платком влажный лоб. Но тот снова покрывался испариной. В лавке и вправду было жарко.
Яра расстегнула тулуп и подошла к прилавку:
- Мне бы льна. На платье. Сколько будет?
Выставец без обиняков раскрыл ярин тулуп и бегло оглядел фигурку знахарки:
- Десять алтынов. Почти даром.
- Десять? Но пол-луны тому было восемь, - Ярослава расстроилась. - Она рассчитывала, что хватит еще на бусы - алые, в крупную рябиновую ягоду. А так - только платье.
- За восемь нужно было брать тогда. Нынче - десять, хорошая, - выставец полуобернулся к другой девке: - Тебе чего?
Он явно дал понять: бери за десять. Или иди. Здесь не торгуются - вон, сколько сорок слетелись на яркое.
