Наступила ночь, я задремал. Разбудил меня сторожевой тотем, который я благоразумно оставил бдеть мой сон. Глаза открывать не стал и выскочил в фазу, заметался вокруг дома выискивая группу захвата, но возле дома стояли два мужика неопрятного внешнего вида и со следами каторги на лице.
— Седой, ты уверен что пацанёнок здесь?
— Да тут он, я видел как он через окно в дом залазит. Мешок у него рейнджерский тяжёлый, наверняка умыкнул у одного из этих мудаков. Есть там чем поживиться, вот увидишь.
Ты смотри, единственна вещь с которой расстаться не смог и та меня спалила. Мне что теперь с узелком на палочке ходить? Поднялся, уничтожил тотем, стал у дверного проёма, принялся ждать гостей. Первым крался крупный мужик с дубинкой в руке, вторым щуплый с поблескивающим ножом. Убивать идут? Когда первый поравнялся со мной, заходя в комнату, ударил его в ухо основанием ладони, но кажется перестарался, мужика повело в сторону от меня и он рухнул подняв облако пыли. Второй застыл в проёме, заблокировал руку с ножом и двинул кулаком в челюсть. Этот тоже обмяк и осел. Две секунды, они со всем рефлексы пропили? Перегаром тянуло так, что отсутствие окон и дверей не помогало.
Первый действительно не жилец, в свете луны видна была струйка крови вытекающая из уха. На всякий случай проверил пульс, да, перестарался. Ну и ладно, не я ведь их убивать пришёл за несчастный рюкзак и пятьсот тридцать золотых. Перетащил второго в угол комнаты, связал руки и ноги, принялся ждать пока очнётся. Мужик захрипел, по извивался, подёргал связанными конечностями и только потом открыл глаза.
— Где живёшь?
— Ты кто? — он осмотрелся, зацепился взглядом за своего подельника. — Иди ты… ты уже труп… Тва..
— Не хотелось мне… — я надавил большим пальцем снизу на перегородку носа, мужик постарался убрать голову. Носовой хрящ свернулся в сторону, каторжник попытался заорать, но удар в горло пальцами не позволил оглашать криками ночную улицу. Вытер палец о его одежду, что за ночь опять не очень удачно получилось. Не состоявшийся убийца дёргался от боли и сипло хрипел, из его глаз катились слёзы, нос был свёрнут в бок. Пришлось ждать пока боль его немного отпустит.
— Опять будешь угрожать? — спросил когда он минут через десять пришёл в себя.
Он замотал головой в стороны, скривился от прострелившей боли.
— Где живёшь?
— Дом на против.
— Понятно. Один живёшь?
— Да.
— Будешь плохо себя вести… Сам понимаешь. — развязал ему ноги. — Показывай, куда идти.
