— Я вижу, ты поймал меня на слове. Но неужели тебе и вправду нужен был бард? Твоему коню его, наверное, было трудно нести, — указал я. Бардом называлась броня, частично покрывавшая его коня, крупного чёрного дестриэ́.
— Откуда мне было знать? Я предпочёл бы прийти на вечеринку слишком разодетым, чем явиться, и позже выяснить, что мне следовало надеть мои кольчужные штанишки! — ответил он. Как обычно, его шутка была не очень смешной, но с моих плеч свалилась часть груза при виде Дориана в полной броне. В числе известных мне людей Дориан был одним из самых смертоносных, и я был рад, что он являлся моим другом.
Поскольку его конь устал (а вы бы не устали, потаскав такую тяжесть?), мы отвели его к временным конюшням, и я помог ему почистить и причесать массивное животное. Для меня это не было рутиной, поскольку лошадей я любил почти как людей. Пока мы причёсывали коня, у меня появилась мысль:
— Снимай свою броню — если ты будешь тут помогать, то я кое-что могу сделать, чтобы улучшить твои шансы.
— Боюсь спрашивать — что именно, — ответил он, но начал снимать с себя броню. Сняв её, он передал мне очень тяжёлую кольчужную кучу. К счастью, я всё ещё был в хорошей форме благодаря тому, что время от времени помогал Папе в кузнице. У крупного человека, вроде Дориана Торнбера, броня весила, наверное, восемьдесят фунтов, или больше.
— Меч и копьё тоже неси, — добавил я.
— Я и не собирался их оставлять, — окинул он меня взглядом, означавшим, что только безумец мог бы подумать, что он будет разгуливать по округе безоружным. — Что ты собираешься делать с моей бронёй? Она очень дорогая, знаешь ли, — с подозрением покосился он на меня. Никогда не понимал, почему он мне не доверял.
— Никакого вреда твоей драгоценной кольчуге не будет, не бойся. Я просто улучшу её, — попытался я одарить его своим самым лучшим взглядом типа «мудрый и таинственный волшебник», но Дориан лишь покачал головой.
Тут мы дошли до моего дома, хотя, если верить Пенни, он едва заслуживал такого именования. Я повёл Дориана вокруг, к задней части, где маленький сарай служил мне мастерской. У меня не было всех тех клёвых игрушек, которые Папа держал у себя в кузнице, но мне для работы большая их часть и не нужна была. Владение магией позволяло мне делать многие вещи, не прибегая к инструментам. Я разложил его бармицу на столе.
— Только будь осторожен, её мне Папа дал, — сказал Дориан. Его отец погиб в прошлом году — факт, о котором нам обоим не нравилась вспоминать. Я тоже любил Грэма Торнбера.
